Санкционная история - видел тут, что Блумберг оценил будущий европейский ущерб чуть не в 200 миллиардов, - это, конечно, классическое самоотравление обществ и государств собственной идеологией и пропагандой.
Что-то подобное было в Советском Союзе: всем тогда было ясно, что страна живет бедно, страна живет серо и скудно, что страну надо кормить, одевать, развлекать, и горькие замечания об этом кочуют по страницам начальственных мемуаров и дневников, - но для исправления положения требовалось сделать умственное и волевое усилие, взять, да и отойти в сторону от бессмысленной коммунистической абракадабры (как позже поступили китайцы) - то есть разрешить торговать, хоть по мелочи чем-то владеть, зарабатывать, привлекать иностранцев etc.
Но коммунистическая абракадабра была намного важнее реальной жизни, и чем дело кончилось - всем известно.
Ровно то же самое происходит с Европой.
Есть три простые идеи, когда-то и по какому-то поводу возникшие в истории, но давно уже мертвые и отравленные.
"Борьба за свободу и демократию против тирании", "борьба национальных меньшинств против плохой империи", "борьба против плохой и опасной России с помощью ее соседей".
И неважно, много ли смысла во всем этом здесь и сейчас, действует принцип: так надо, потому что так надо. Копай канаву от забора и до обеда. Политрук говорит, что Россия это угроза, значит, это угроза.
Я, кстати, не склонен верить тем нашим ура-вперед-победоносным авторам, которые постоянно обещают в телевизоре - да и везде - что Европа замерзнет, что она настрадается, потеряет туристов, потеряет русские миллиарды, и тогда что-то поймет, и тогда - ну наконец! - откажется от безумной и бессмысленной поддержки "гетманов-вертухаев" любой ценой, и, значит, предложит нам какие-то разумные соглашения в стиле старика Киссинджера, и тогда будет всем счастье.
Увы, не будет.
Кто начал биться головой об стену, тот будет упорно продолжать это делать до внезапного прекращения существования головы или стены.
А стена - это сейчас мы.
И потому не надо нам ждать никаких волшебных прозрений, не надо ждать снятия санкций, а надо только заботиться о том, чтобы наша стена не была сделана из картона, как то случалось у нас раньше.
А европейской голове уже ничего не объяснить.

Незаметная публике драма Чубайса состоит в том, что он не совсем тот человек, каким его считают.
Когда-то в него стрелял Квачков - и, как считается, промахнулся. На самом деле попал.
В том смысле, что с какого-то момента в самом Чубайсе начал существовать "внутренний Квачков", но он не смог дать ему волю - и, таким образом, начать другую жизнь.
Тем не менее, он уже энное количество лет назад начал стремительно русеть, умственно двигаться куда-то в сторону "Спутника и Погрома" - что, конечно, было бы немыслимо что для покойного Гайдара, что для Авена или Коха, а вот с Чубайсом это произошло, в чем каждый может убедиться, открыв книжку Авена про Березовского и прочтя там некоторые чубайсовские соображения. Слышал я - в пересказе частных разговоров - и совсем уж радикальные его выступления, уместные скорее для меня самого, - но пересказывать их я не буду.
Но возраст. Но круг общения. Все эти пародийные жулики и разнообразная "окуджава", которая давно и прочно обсела этого крайне неоднозначного, но все-таки интересного господина.
В общем, он не превратился из Савла в Павла, хотя и мог (а кроме него, мог только Ходорковский, и тоже не сделал решительного шага). Сдался и уехал в абсолютно ненужную ему эмиграцию, навстречу бессмысленной пенсии.
И все-таки я бы на его месте сейчас, после выздоровления, вернулся в Россию и попросился у Путина в Мариуполь или Херсон. Там Чубайс нашел бы себя.
Но ему, конечно, не хватит на это сил.

Новости веселой и мовной РФ:

"Специалисты разрабатывают образовательную программу, по которой обучение детей Донецкой и Луганской народных республик и освобожденных территорий Украины можно будет вести на украинском языке, но по российской программе, сообщил заместитель министра просвещения РФ Денис Грибов".

Ну вот что делать с этими упорными проукраинскими советскими кретинами?
Их уже украинцы и веником гонят, и хаймарсами стреляют, и все русское запрещают, даже и речи быть не может о том, чтобы Киев кого-то где-то учил на русском языке, но нет, Кремль все равно стоит на своем: будем на Донбассе заниматься на мове.
Просто руки опускаются от безнадежности этого трагического идиотизма.

Филолог Эдельштейн, рассуждая о нынешних русских делах, использует выражения вроде "градус безумия" и "бредовая реальность". Есть, мол, "нормальный современный западный мир", а есть - Россия как одна большая больница Кащенко.
При этом один из ближайших родственников филолога Эдельштейна занимает высокие должности в государстве, само гражданство и правовая система которого не просто выстроены вокруг жесткого этнического национализма с собиранием справок о кровном происхождении, причем правильное происхождение должно быть только с определенной стороны вашей родословной, а если с другой, то это уже "не то", - но и этнический национализм этот в обязательном порядке связан с религиозным исповеданием, поэтому если у вас все хорошо с чистотой крови, но при этом у вас иная вера, то, опять-таки, вас считают чужим и в гражданстве отказывают, - ну и это не считая всеобщей милитаризации и постоянных войн, в том числе и на чужой территории, и с международном непризнанными границами и столицей.
И никаких проблем! Никаких проблем для "нормальности" и "современности" не видит в этом Эдельштейн. Все хорошо.
Зато если бы мы тут в России требовали для признания человека "своим" - предъявить справки о чисто русских родословных с разбором отцов и матерей, а еще обязательное православное вероисповедание, а без него - он у нас не мог бы ни жениться, ни на кладбище упокоиться, и даже сам паспорт получить, - о, как закричали бы эдельштейны, еще в тысячу раз громче.
А у них, там, дома - а что вас, собственно, удивляет?
Какое вам дело до этого?
Давайте лучше поговорим о русском агрессоре.

Вижу в фбуке текст одной писательницы, которая казалась мне человеком умным, в своем роде одаренным, а при этом - уже не вполне юная девочка.
И вот она, в своем возрасте, вдруг бросилась носить все самое модное - она и феминистка, и демшиза, и вся положенная славаукраине у нее, что-то про "голос русского зверя", - в общем, читаешь этот поток фальшивого пафоса (ах, как теперь жить в Москве, как сидеть в кафе, все потеряло смысл) и так неловко становится.
Думаешь: ну, мать, было бы тебе двадцать лет, была бы ты дура совсем - тогда понятно.
Но так-то - зачем побежала за комсомольским активом?
Людям, однако, хочется носить модное.
Хочется "соответствовать". Быть там, где надо быть.
И это тебе не вынужденный, жалкий конформизм каких-то начальников, которые для вида только вставляют букву Z куда-то на вывеску.
Нет, это конформизм страстный. Политическая пластическая операция. Уйдите, морщины.
И все-таки очень неловко такое читать.

Опытному глазу в социальных сетях в эти дни сразу видно, что попытка околоприлепинских деятелей в Госдуме поиграть в наш русский маккартизм и составить списки нелояльных "мастеров культуры" - вызвала явное недовольство Кремля, и тот строго отшивает слишком активных патриотов, из всех орудий защищая условного Ивана Урганта.
Примерно понятно, почему так происходит: наша власть не хочет ссориться с теми, кто поссорился с ней, она любит и ценит фрондирующих либеральных мажоров как этаких загулявших племянников, инфантильных, но родных, она надеется, что эти племянники - когда им в Париже, Тель-Авиве и Риге станет скучновато и чуть-чуть бедновато, - таки опомнятся и вернутся домой, к сладким бюджетам, и она, власть, вовсе не собирается после 24 февраля сжигать все мосты к прежней жизни и прежней политике, пусть даже кто-то и думает, что эти мосты уже сожжены.
А вот "инициативников", как это называлось в КГБ, власть не любит и своими их не считает. Пользуется их услугами, когда надо, но и не более того. Конечно, любому королю или барону требуется верная дружина, чтобы припугнуть потерявшего берега графа или маркиза, но граф или маркиз - он все равно свой, даже если потерял берега, а вот дружина должна сделать дело в четко оговоренных рамках, получить несколько золотых монет за службу, да и не встревать в разговоры знатных людей.
Конечно, этот феодальный порядок, в рамках которого Кремлю Иван Ургант куда ближе и милее пылких сторонников СВО - это порядок противный. Или, как говорят феминистки, токсичный. Такого порядка в правильном мире быть не должно. Но это и так понятно.
А мне сейчас важнее другое.
К сожалению, прилепинцы придумали своего коллективного сенатора Маккарти таким образом, что можно только вздохнуть и отвернуться.
Ну что это за деревянные личности, которые садятся в парламенте и пишут списки, как будто это цензурная проверка репертуара колхозной дискотеки:
1. Иван Иванов. Молчит.
2. Петр Петров. Молчит.
3. Семен Семенов. Выступил против.
А потом будут еще голосовать и рассылать "по инстанциям", мол, прошу, товарищ, принять меры.
На каком деревообрабатывающем комбинате изготовили таких патриотов?
Для нашей demshiza - и удобно, и смешно, что с ними взялись воевать таким образом. По-нашему, по-капээсэсному, совсем как в 1983 году, когда в справках точно так же писали: "1. Ансамбль Секс-Пистолеты. Рок, наркотики, антисоветская пропаганда 2. Ансамбль Дип Пурпле. Насилие, наркотики, какафония".
Ну и чем дело кончилось, помните?
Нет, дорогие прилепинцы, с demshiza бессмысленно воевать дурацкими госдумовскими бумажками, да еще коряво и с грубыми ошибками составленными.
Чтобы ее победить, нужно создать не донос, но - атмосферу. Ощущение в обществе.
То ощущение, когда кажется, что есть какая-то яркая, веселая, нарядная, изящная, модная толпа, и не толпа даже, фу, а множество отдельных прекрасных людей, и все они - добровольно и страстно, без всяких списков, - поддерживают нас, Россию и русское дело, - а кто на той стороне, те какие-то неинтересные зануды. Душнилы, как сейчас принято выражаться.
Именно в этом ощущении - настоящая власть над умами, а не в идиотских бумажках с перечислением плохих ребят.
И пока мы не научимся создавать атмосферу - и, таким образом, умственную и эстетическую власть, - мы дальше секс-пистолетов и дип пурпле не уедем.
На мягких лапах надо к противнику подходить, тихо и со спины, - а не бить в барабан, к тому еще и дырявый.

В ленте подряд - очень хорошие новости.
Раз:
"Глава Запорожской области подписал распоряжение о проведении референдума о воссоединении региона с Россией".
Два:
"Для проведения референдума в Запорожье вся территория региона должна быть очищена от неонацистов — сенатор Джабаров".
Три:
"Россия не будет отталкивать жителей Запорожья в случае их решения войти в состав РФ, считает Джабаров".
Что тут важно?
Во-первых, как только референдум станет реальностью, мирный договор с Украиной - Минск-3 или Стамбул-2 - станет полной и окончательной нереальностью. Говорить будет не о чем, что и подтвердил недавно Зеленский. А нам и надо, чтобы горе-дипломаты не сдали то, что с таким трудом забирают и защищают военные. Мы уже видели Мединского на переговорах - и хотелось бы его больше не видеть.
Во-вторых, определенный настрой на воссоединение, пусть пока и без всяких дат, исключает вечное пребывание в серой зоне, на которое, казалось, были обречены ДНР и ЛНР между 2014 и 2022. Жизнь в серой зоне - очень тяжелая, и не дай Бог никому, в том числе и Запорожью с Херсоном. Между тем, предложения сохранить некоторую территорию в серой зоне, не доводя до официальной аннексии, всегда популярны в мире начальства, поскольку оставляют перспективу бесконечного торга, заседаний, конференций, манипуляций, провокаций, условий... Но это интересно начальству, а людям нужно совсем другое.
И, наконец, вступление в состав России как провозглашенная цель - перечеркивает идею создания "УССР", то есть возвращение на освобожденные земли цирка бродячих жуликов, изгнанных из Киева в 2014 году, с украинским флагом и тризубом, но с Ковпаком вместо Бандеры. А это, пожалуй, было худшее из возможного - и даже хуже, чем мир с Зеленским и атаманские ДНР. Тратить не только русские деньги, но и русские жизни на то, чтобы лепить из известной субстанции и палок очередного "товарища Щербицкого", который будет нашими силами строить украинскую державу, а потом либо сбежит вместе с ней на Запад, либо будет уже в третий раз свергнут националистами, которых сам же и будет до этого щедро кормить, - может хватит уже, не правда ли?
Но, кажется, здравый смысл победил.
Скоро в России будут и остров Хортица, и город Гуляй-Поле.

Я знаю, как надо проводить референдум на освобожденных землях.
Ведь в чем там проблема? - организовать все нужно как можно скорее, хотя бы для того, чтобы вывести людей и территорию из серой зоны, но при этом понятно, что при попытке устроить что-то вроде Крыма в марте 2014 года - УГИЛ, под аплодисменты бывших московских филологов и правозащитников, будет взрывать и убивать, чтобы залить все кровью, но не допустить выхода русских из плена петлюровского Фараона.
Но можно поступить иначе.
Зачем мыслить шаблонами? Зачем тупо следовать культу сверхцентрализации? Мы живем, как известно, в эпоху всего сетевого, вертикального и распределенного, а не единого-четкого-ать-два-рассчитайсь.
А это значит, что референдум должен быть перманентным.
Кто вообще сказал, что уходить из Украины нужно советскими административными областями? Солженицын тридцать лет назад говорил, что решать вопрос о судьбе тех или иных мест правильно голосованием по районам, - но надо идти дальше.
Пусть за возвращение в Россию голосуют каждый город и каждое село по отдельности.
Все-таки сил и возможностей, чтобы закрыть небо, привезти миноискатели, сделать оцепление и тому подобное - в каком-то локальном пространстве у нас точно хватит.
Сорвать один торжественный суперреферендум Украина сможет.
Но сорвать пятьдесят, сто, двести, пятьсот, тысячу референдумов - никак.
И это не только практичное, но и красивое решение.
Русский народ будет уходить из гнусной украинщины ежедневно, все время. Это будет бесконечный праздник, бесконечное воссоединение нации и страны.
Главное - ничего не стесняться, идти поперек стандартов. Собрались десять человек в селе Ивановка, постановили, что они теперь Россия - и все, Дума, Совфед и Путин приняли Ивановку в Россию. Потратили время даже на самый крошечный уголок.
Потому что нам нужен каждый маленький кусочек родины, и где есть наши люди, там они могут родину своим решением воскресить.

Честно пытался послушать эфир Павловского - не выдержал, выключил, слишком отвратительно.
Пожилой уже человек, и с его-то карьерой, - с каким-то мелкобесным подхихикиванием рассказывает, что у Мариуполя и Херсона-де нет культурной легитимности в качестве нашей земли. Будем надеяться, мол, что обратно все отдадут. Лучше бы он на мове балакал, зачем гадить по-русски.
И ведь родился в Одессе.
Грустное и позорное зрелище, когда человек - вопреки интеллекту и элементарной совести, - пляшет свой социально одобряемый гопак, и делает это только потому, что "так надо", потому что силушка великая на той стороне.
Ну а мы будем там, где не надо.

Показательна история с Amnesty International, которая сначала выпустила доклад о нарушении украинцами прав человека и правил войн (когда они, как им это свойственно, загоняют свои танки и артиллерию во дворы жилых домов, в школы etc.), а потом, когда ее за это прокляло все прогрессивное человечество, Amnesty сдала назад и уже отдает свой доклад "на проверку экспертам".
Плохой оказался доклад.
Там случайно выплыла правда.
И рев глобального возмущения, вызванный тем, что не та организация сказала не те слова не в те сторону - вместо того, чтобы дисциплинированно плясать гопак против путинского Мордора, - этот рев так могуч, что обломает любого правозащитника, который как-то позабыл, где он живет и кого должен защищать.
А я смотрю на это неловкое и недолгое правдорубство и думаю: а когда еще в истории имело место такое грандиозное, хорошо организованного выступление всех передовых держав мира на стороне сплошного зла?
Когда любили арабскую весну? Когда бомбили сербов? Когда радовались распаду СССР? Когда боролись с апартеидом за хорошего Манделу? Когда на кампусах любили Мао?
Много можно придумать примеров разной степени уместности и убедительности, но человеку, который живет здесь и сейчас, всегда кажется, что "такого еще никогда не было".
Вот и мне кажется, что прощать одной стороне конфликта все, включая терроризм и обстрелы ядерных объектов, а другую усилиями пропаганды наряжать в гитлера вопреки здравому смыслу и всем очевидностям на свете, - это что-то такое, чего раньше нельзя было себе представить.
Конечно, это всего лишь иллюзия.
Но выглядит все равно очень противно.

В Москве ему пророчили карьеру, какое-то неопределённое, грозное будущее начинающего бонапарта. Но быстро выяснилось, что человек, идеально подходящий для переломного момента истории, для того, чтобы взять на себя ответственность за бурю, натиск, мятеж, – совершенно не годится для повседневного политического лавирования и хитрых кабинетных танцев на мягких лапах. Стрелков, видя, что главное дело его жизни – развал Украины и воссоединение русских земель, символом которого он стал так быстро и так удачно, – начало спотыкаться и тонуть в бессмысленном многолетнем «переговорном процессе», в уклончивом соглашательстве, – был оскорблён, разозлён и не нашёл в себе дипломатического таланта, чтобы переждать эти годы, отделываясь от публики обтекаемыми формулами благих пожеланий. Он принялся ссориться с бывшими друзьями, бесконечно ругать предателей некогда общего дела, он стал казаться склочным отставником, а не военным героем. И он был прав и неправ одновременно: прав, поскольку эти годы и в самом деле были потрачены зря, и те возможности, что были у донецкой армии, стоявшей в сентябре четырнадцатого перед брошенным украинцами Мариуполем, обернулись трагедией двадцать второго, когда всё то же самое пришлось делать, платя за это известную, страшную цену. Но и неправ, потому что политика – почти как погода, и бывают времена, когда нет смысла попусту злиться, а нужно терпеливо дождаться перемен, сохранив силы и связи. Даже при отдельных своих удачах – так, он неожиданно победил Навального на дебатах, заставив того заискивать перед ним как перед старшим и сильным, – Стрелков в эти годы не смог удержать вокруг себя тот, прежний, романтический ореол.
Во время заседаний «Комитета 25 января» – комичных и бесплодных, – он напоминал тигра в клетке, который ходит туда-сюда, раздражённо рыча на прутья. Было хорошо видно, что вся эта «партийная» говорильня, эти распри коммунистов с националистами, любителей революционной борьбы с желающими идти в депутаты, а рациональных людей с городскими сумасшедшими, – вся эта будничная жизнь не для него. Он ждал то ли революции, то ли новой войны, ждал каких-то грандиозных событий, в разгар которых мог бы снова заняться тем, что умеет и любит, – но этих событий не было. Это сравнение показалось бы ему самому отвратительным, но он был как Троцкий, ещё один выброшенный скучным временем лидер смуты, который после побед Красной Армии вдруг оказался в эмиграции, вождём мелкой секты. Стрелков часами слушал чьи-то выступления и дебаты, наводил порядок в аудитории, раздавал поручения – и ждал, ждал новостей.
Но когда 24 февраля 2022 года эти новости пришли – ему и это не помогло. Он, доброволец украинского конфликта номер один, самый страстный идеолог борьбы любой ценой, – оказался вне фронта, был запрещён в своей профессии. И в эти дни, когда я пишу о нём, социальные сети обсуждают то ли его задержание, то ли какой-то неизвестный запрет, помешавший ему пробраться на поле боя, когда он, видимо, попытался отправиться туда нелегально. Герой рвётся на место действия, но сама пьеса его не пускает на сцену.
И всё же он, вопреки любым спорам и сварам вокруг его имени, человек исторический – и никто не знает, окажется ли его жизнь связана только со знаменитыми весенне-летними днями четырнадцатого года, или же впереди ещё один момент славы.
https://octagon.media/blogi/dmitrij_olshanskij/chelovek_chetyrnadcatogo_goda.html

Дикое поведение прибалтийских лимитрофов, с их утробной и нелепой ненавистью к России, висит на одной-единственной ниточке: политической стабильности в Америке.
Были времена, когда стабильность в Америке была чем-то вроде летней жары или зимнего снега, вечным и неотменяемым фактом. Но после штурма Капитолия, обысков ФБР у Трампа, отмены Верховным судом "Роу против Уэйда" и многих других событий - уже нельзя исключать, что если республиканцы вернут себе Белый дом, имея одновременно и Конгресс, то самые левые штаты просто откажутся им подчиняться, и что тогда будет - невозможно представить.
Но если в Америке что-то случится - Прибалтике не поможет никто. Придется платить за все.
И тогда эти милые люди вдруг вспомнят, что в России есть города, куда их неудержимо влечет. Эстонцы поймут, что очень хотят поехать в Норильск, а латыши страсть как захотят навестить Воркуту. Или наоборот, латыши окажутся фанатами Норильска, а эстонцы поклонниками Воркуты.
Дедушка Столыпин подаст им транспорт, а мы помашем платочком на перроне.
Вагончик тронется, а русское Балтийское море останется.

Меж тем, в ф-буке неистово пляшет гопак модный одно время политолог Константин Гаазе.
Человек много лет сочинял вумные статьи, рассказывал что-то про "двор Путина", сыпал цитатами из трудов академических авторитетов, а теперь поехало родное, утробное: "я не русский, я еврей из Казахстана", "я получил гражданство Израиля, Россия больше не моя страна", "ваша чертова империя убивает украинцев", ну и самое главное:

"С тем, что у ЕС нет долгосрочной стратегии развала РФ, согласен. Нужно придумывать. Прецеденты развала государственности на этой территории есть, нужно пользоваться опытом".

А разгадка одна: есть оппоненты, а есть иностранцы, диаспора.
Наша либеральная оппозиция - это никакая не либеральная оппозиция, а просто чужие люди, принадлежащие к другим нациям, лояльные другим правительствам, легко и с удовольствием принимающие гражданство других стран, в том числе и заведомо антирусских, и антирусских всегда, а вовсе не только с 24 февраля 2022 года.
Армянин, как угодно резко критикующий своего Кочаряна, Саргсяна, Пашиняна и его политику, но армянин, - и самый обычный азербайджанец, судящий об Армении как о своем национальном и военном противнике, - это очень разные вещи.
В лице Гаазе и компании (а таких много) - мы имеем дело с alien intelligentsia, и наше счастье, что они сбежали отсюда быстро и добровольно.
Хочется думать, что навсегда.

Я долго думал, что украинцев достаточно просто отогнать подальше.
Отогнать от России, от Крыма и Донбасса, от Азовского и Черного моря - и все закончится. Какая разница, что они там делают, у себя в царстве мовы и сала, если армия отступит на сотни километров от русских земель?
Увы, дело уже не в армии.
Украинская террористическая секта будет взрывать и убивать до тех пор, пока вообще существует.
И нет другого выхода, кроме - убрать ее из реальности до конца, и следы ее вытереть тряпкой.
Способна ли на это Россия?
И что вообще должно произойти, чтобы в Кремле проснулись?
Вопросы в пустоту.

Смысл убийства Дарьи Дугиной - в бюрократической отчетности.
Убили для того, чтобы составить бумажку. Да, именно так, и никак иначе.
Сидит в кабинете Тарас Гестапенко, большой начальник в СБУ. И у него - и не только у него, но и в других кабинетах, политических и военных, - идет поток помощи из Англии и Америки. Дают деньги, дают оружие, данные разведки, отправляют хлопцев учиться убивать москалей, а в Киев и Львов, напротив, приезжают учить разные Джеймсы Бонды.
Но благодетелю нужен отчет. Помощь пришла, а что сделано?
Убийства наших чиновников где-то в Херсоне - обязательно, но это мелко, это, скорее, для внутренней аудитории, поскольку украинцы обожают плясать на трупах, это у них национальный обычай, как мы хорошо знаем.
А "туда" чем похвастаться? Организовать покушение на Путина или высших наших деятелей - слишком сложно. А убивать какого-нибудь неведомого для Вашингтона и Лондона замминистра Иванова-Сидорова - ну, не то.
Отсюда следует простое, дешевое и очень полезное для отчетности решение: нужны известные на Западе люди, которые поддерживают Путина, но, поскольку они не министры или генералы, к ним легко подойти с бомбой. И тут вся англоязычная популярность Дугина в качестве "рашн идеолоджи гуру" или как они это называют, - оказывается идеальной. Бумажку про то, что мы, молодцы, убили Дугина, сразу поймут - и пойдут хвастаться с ней уже там, этажом выше. Ну а придумал это сам Тарас Гестапенко - что менее вероятно, - или это ему подсказали заезжие Бонды, ровно так же, как и он сам, заинтересованные в тех же красивых отчетах, - не так уж важно.
Но на дело послали Тарасов совсем никудышных, они то ли испугались, то ли поленились лично проследить, кто сел в машину, вот и получилось, что получилось.
Ну, в следующий раз будут работать лучше.
Тем более, что наша власть, перевернувшись на другой бок, собирается спать дальше, и никаких проблем у бомбистов-Тарасов в России нет и не предвидится.
Но эта претензия - уже не к ним.

Давайте про хорошее.
Когда Люся Штейн глумится над фотографией Дугина на месте гибели дочери, когда Маша Слоним пишет про "дочь ответила за отца", а Иртеньев - про "эффектное ДТП", - хорошая новость состоит в том, что весь этот штетл все-таки убрался вон из России, и есть изрядная вероятность того, что они не вернутся уже никогда.
А ведь еще лет десять назад они все были здесь, ходили туда-сюда с плакатиками про мыздесьвласть и мыпридемеще, куда-то постоянно избирались, скандалили, и даже занимали должности там и тут, в каких-то редакциях, фондах. И - спасибо 24 февраля - мы все-таки от них избавились, хотя какая-то их часть - вроде Коха, Мальгина или Ольги Романовой - сбежала еще раньше, так что и 2014 году большое спасибо.
А вы думаете, им так уж сильно хотелось отсюда бежать?
Думаете, они так хорошо устроились в этих своих Тель-Авивах и Тифлисах?
Ничуть. И даже те, кто не бедствуют, у кого накрякано достаточно, чтобы не нуждаться, - все равно лопаются от ненависти и ущербности, поскольку рухнула их карьера, закончились серьезные заработки, исчезли надежды на легкий реванш, ну а святая заграница - оформляя им документы и предоставляя возможность хоть 24 часа в сутки плясать гопак и петь украинский гимн - никогда не возместит им убытки. Кем они были тут - там они уже точно не будут.
И это хорошо.
Это и есть настоящая деколонизация России - изгнание отсюда Марков Фейгиных, Люсь Штейн и Маш Слоним, - а вовсе не то псевдоакадемическое фуфло, которым кормят в либеральных университетах.
Так что пусть себе надрываются.
Главное, что они уже дома.

Если Эдуард Лимонов был настоящим экзистенциальным героем, человеком-памятником при жизни, который сидел в тюрьме, ездил на войну и других вдохновлял за ним следовать, то Александр Дугин был скорее звездой интеллектуальной клоунады, идеальным комментатором, который мог рассуждать о Путине, Хайдеггере или группе "Руки вверх" одновременно наукообразно, ярко, страстно и смешно. Этакий Жижек, но в России, и не слева, а справа. Всегда казалось, что он изрядный мастер по производству слов, но - в любой момент может вывернуть их наизнанку, выразиться так или уже этак, словом, не очень-то и всерьез. За ним было интересно следить, но в него было трудно поверить.
И вот теперь СБУ-шные террористы-дегенераты сделали из этого увлекательного, но не очень пронзительного прежде человека - героя античной трагедии. Патриция, который принес на алтарь отечества, Рима - свою дочь. Убогие сельские садисты, эти кумиры наших выродившихся либеральных евреев, вознесли Дугина на невозможную, казалось бы, высоту, ведь он не просто пережил то, чего никому нельзя пожелать, но пережил не случайно, как это бывает с жертвами боевых действий, а в прямой связи с убеждениями, как своими, так и дочери.
Он больше не жижек, он человек со страшным величием судьбы.
И я надеюсь, что его голос теперь услышит и другой отец дочерей, от решений которого зависит вся наша большая русская драма.

Явное доказательство того, что ФСБ нас не обманывает - это удивительный вроде бы факт, что Дугину взорвала женщина с ребенком.
Мы понимаем, что такое наши спецслужбы - и они просто не могли сочинить такую идеально точную деталь, характерную именно для украинской культуры.
Дело в том, что украинский деструктивный национализм - это дело во многом именно матриархатное, "ведьмино", он передается через женщину (сколько было историй о русско-советских мужиках с украинскими женами, которые сделали мужей "бандеровцами") и очень активно воздействует на детей.
Для русского человека силовики, убийства, нацики, кровища, темные истории с криминальным уклоном - это исключительно мэнз джоб, это работа накачанных коротко стриженых парней, но и только, женщины и дети аполитичны, они заведомо в стороне, не трогайте их, - тогда как на Украине обязательно есть безумная панночка, и она непременно учит ребенка петь гимн и ненавидеть москалей.
Такое, повторяю, не придумаешь, и тем более на нашей грубой Лубянке.

Драма Евгения Ройзмана - и, в связи с ним, драма России - это бесконечно повторяющийся сюжет о том, как государство портит человека, а потом начинает губить его, ссылаясь на то, что он испортился.
Наша система - примитивная, "узкая", очень грубая, заинтересованная в сокращении общества, а не в его разнообразии, - не умеет адаптировать и вбирать в себя ярких харизматичных людей с публичными амбициями и замахом на относительную самостоятельность.
Система не умеет складывать государство из сочетания частных "я", сочетания индивидуальностей и добровольных коллективов. Она может работать только в противоположную сторону: спрессовывать эти "я" в какой-то безличный, казенный полуфабрикат, и чем больше в человеке "своего", тем он здесь меньше нужен.
В нулевые годы Ройзман был идеальным консервативным Робин Гудом. Грозой наркомафии на Урале, а в Думе заседал в комитете по безопасности (!). Это не Шендерович, не Максим Кац и не Люся Штейн, это человек из народа и для народа, любимый Екатеринбургом мэр, филантроп и музейщик. А что до того, что в молодости у него были криминальные мотивы в биографии - можно подумать, что их не было у кого-то из тех, кто пришел из мира девяностых годов. Были почти у всех.
Но Ройзман при этом действительно делал много хорошего, украшал свой Урал, никуда не сбежал, и его политический талант, как и его совершенно почвенное человеческое устройство - это факт.
Но система не могла его вытерпеть, как не может она терпеть и кого угодно другого, кто, имея собственное лицо, претендует на что-то серьезное, сверх роли шутов и фриков в ток-шоу.
И нужно обладать гениальностью Лимонова или идейной бескомпромиссностью Стрелкова, чтобы, получив от системы везде красный свет и сплошной отказ без объяснения причин, все равно остаться на стороне России, и в том числе на стороне государства, которое тебя не только не оценит, но и активно затаптывает. Это настоящее чудо, что случаются люди, которые говорят: ну и пусть мне ничего и нигде не светит, я все равно всегда за наших.
Ройзман этого мрачного тупика не выдержал - и, как и многие честолюбивые люди, пошел искать себе альтернативную крышу для публичной деятельности, а крышу такую могло дать только сочетание трех И: иностранцы - инородцы - интеллигенция.
И он ее получил, и началось то, что с ним потом было: Украина, ЛГБТ, Ельцин-центр, Дождь-Эхо, Украина, Украина... Но крыша эта теперь дырявая, поскольку нашим властям уже нечего терять. Отсюда и арест.
Могут сказать: это его проблемы. Сам виноват. Нечего было украинничать. Согласен, это отвратительно.
Но это не только его, но и наша - всех нас - проблема, что у нас нет государства, в котором яркие частные амбиции, громкие голоса, харизматики, лидеры, в общем, все самые бойкие, самые интересные, самые смелые люди могли бы составлять какую-то национальную полифонию, которая работала бы на интересы России, а не только так, что либо ты - серое ничто, которое неведомо кто включает и выключает по свистку опять-таки неизвестно откуда, либо ты бежишь к украинцам, к шендеровичам, куда угодно, "выезжаешь в Литву", как это называлось в позднее средневековье, и только там сохраняешь некоторую свободу.
Это патологический выбор.
И пусть именно Ройзман в ситуации этого выбора пошел по худшему пути и через это пострадал, - здесь нет другой, хорошей дороги.

Какой Новый год я встречал у нее дома, на Маяковке, в том месте, где теперь сквер Шехтеля? Кажется, 1997.
Еще жива была ее бабушка, дочь философа Шпета.
Как странно сложилась жизнь, иногда вспоминаю - и кажется, что никак не привыкну.
Но нет, привык.