Изначально «Проектом Флорида» на самых первых этапах своего создания был назван Disney World, расположенный в одноименном штате. Однако настоящим «проектом» – будто бы замороженным в процессе реализации, реальностью, превращенной в противоположность идее, – стали гостиничные комплексы, построенные на близлежащем к «Волшебному королевству» пустыре. Сегодня «Проект Флорида» – это одноименный фильм Шона Бэйкера 2017 года – ода детству, проведенному рядом с американской мечтой, но полностью ей обратному.
Маленькая Муни живет с матерью за чертой бедности в мотеле на шоссе недалеко от Орландо, где расположен такой запредельно близкий сказочный мир Диснея. Повествующий о ее лете фильм успешно справляется с тем, чтобы совместить в себе несовместимое не только географически. Картина призывает задуматься о фундаментальных правах человека и в то же время учит зрителя не переставать быть ребенком, ища в своих фантазиях укрытие от отчаяния, особенно когда окружающая реальность далека от идеальной.
Взгляд на мир глазами шестилетней девочки воплощается не только сюжетно: детский неугомонный ум находит себе развлечения даже в условиях отсутствия возможности себя занять, будь то плевки в машину постояльцев, сафари среди коров или путешествия в заброшенных домах-привидениях, точь-в-точь повторяющих их собственное жилье. Мы также погружаемся в созданный почти что с нуля собственный Disney World Муни через визуальную призму. Розовые очки, практически буквально надетые на объектив камеры, передают весь мир «Проекта Флорида» в уэсандерсовском свете, избавляя его от излишнего драматизма взрослой действительности.
Очки не разбиваются, не ставят точку на беззаботной поре жизни маленькой героини даже после обвинения матери Муни в проституции и прибытия органов опеки. Они превращают зрителя в ребенка и за руку проводят в настоящее «Волшебное королевство» Уолта Диснея.
#рутинныезаметки #катеринакамович
Маленькая Муни живет с матерью за чертой бедности в мотеле на шоссе недалеко от Орландо, где расположен такой запредельно близкий сказочный мир Диснея. Повествующий о ее лете фильм успешно справляется с тем, чтобы совместить в себе несовместимое не только географически. Картина призывает задуматься о фундаментальных правах человека и в то же время учит зрителя не переставать быть ребенком, ища в своих фантазиях укрытие от отчаяния, особенно когда окружающая реальность далека от идеальной.
Взгляд на мир глазами шестилетней девочки воплощается не только сюжетно: детский неугомонный ум находит себе развлечения даже в условиях отсутствия возможности себя занять, будь то плевки в машину постояльцев, сафари среди коров или путешествия в заброшенных домах-привидениях, точь-в-точь повторяющих их собственное жилье. Мы также погружаемся в созданный почти что с нуля собственный Disney World Муни через визуальную призму. Розовые очки, практически буквально надетые на объектив камеры, передают весь мир «Проекта Флорида» в уэсандерсовском свете, избавляя его от излишнего драматизма взрослой действительности.
Очки не разбиваются, не ставят точку на беззаботной поре жизни маленькой героини даже после обвинения матери Муни в проституции и прибытия органов опеки. Они превращают зрителя в ребенка и за руку проводят в настоящее «Волшебное королевство» Уолта Диснея.
#рутинныезаметки #катеринакамович
Фильм «Иво» (2024) – вторая полнометражная работа немецкой режиссерки Эвы Тробиш, премьера которой состоялась на 74-ом Берлинском кинофестивале, и была отмечена призом Хайнера Карова. На «Зеркале» лента Тробиш участвует в конкурсной программе, но ее перспективы выглядят/ли более туманно. Дело даже не только в том, что в программе есть фильмы лучше, а в том, что «Иво» яркий образчик современного европейского кино со всеми свойственными ему недостатками.
Пижонский прием со вступительными титрами в стиле Годара настраивает на что-то неожиданное и хулиганское, но в течение всей ленты ничего даже минимально провокативного не происходит.
Иво — медицинская сестра. Она оказывает паллиативную помощь пациентам на дому.
Собственно весь хронометраж она и будет этим заниматься. Большинство ее клиентов – люди из привилегированного класса, которых объединяет только одно – скорая смерть и попытки ее принятия. Каждый из пациентов проводит время по-своему - смотрит в окно, вспоминает прошлое, ворчит на партнера или просит помочь с эвтаназией… Вокруг последнего и будет вращаться почти весь фильм, ведь этим человеком оказывается подруга Иво, женщина по имени Сольвея. Пикантности ситуации добавляет еще и то, что с муж Сольвеи является любовником Иво.
Эва Тробиш уважает не только Годара, поэтому пока героиня едет на машине от одного пациента к другому, камера оператора будет ловить из окна все что кажется ему интересным: эмигрантов, парады, пробки, аварии или «говорящие» вывески. Словно в лучших традициях итальянского неореализма. Казалось бы, вот тебе и контекст (из окна) и сентиментальность (трагедия подруги). Но фильм не просто скучен, он безболезненно усыпляет зрителя. Если сверхзадача Тробиш заключалась именно в этом, то она с ней справилась.
#рутинныезаметки #андрейсеров
Пижонский прием со вступительными титрами в стиле Годара настраивает на что-то неожиданное и хулиганское, но в течение всей ленты ничего даже минимально провокативного не происходит.
Иво — медицинская сестра. Она оказывает паллиативную помощь пациентам на дому.
Собственно весь хронометраж она и будет этим заниматься. Большинство ее клиентов – люди из привилегированного класса, которых объединяет только одно – скорая смерть и попытки ее принятия. Каждый из пациентов проводит время по-своему - смотрит в окно, вспоминает прошлое, ворчит на партнера или просит помочь с эвтаназией… Вокруг последнего и будет вращаться почти весь фильм, ведь этим человеком оказывается подруга Иво, женщина по имени Сольвея. Пикантности ситуации добавляет еще и то, что с муж Сольвеи является любовником Иво.
Эва Тробиш уважает не только Годара, поэтому пока героиня едет на машине от одного пациента к другому, камера оператора будет ловить из окна все что кажется ему интересным: эмигрантов, парады, пробки, аварии или «говорящие» вывески. Словно в лучших традициях итальянского неореализма. Казалось бы, вот тебе и контекст (из окна) и сентиментальность (трагедия подруги). Но фильм не просто скучен, он безболезненно усыпляет зрителя. Если сверхзадача Тробиш заключалась именно в этом, то она с ней справилась.
#рутинныезаметки #андрейсеров
В конкурсной программе фестиваля «Зеркало» почти все фильмы оказались про страдание: китайское, суданское, сербское, турецкое. И только «Сидони в Японии» - умиротворяющая картина Элиз Жирар с Изабель Юппер в главной роли - посмела сломать этот тренд. Французская писательница Сидони Персеваль (Юппер) отправляется в Японию для промотирования своей новой книги, а в итоге находит в островной стране ответы на давно мучившие ее вопросы.
Граница между Японией и потусторонним миром настолько тонка, что через нее, на свидание с Сидони, то и дело прорывается призрак ее покойного мужа Энтони (Аугуст Диль). Наблюдать за тем, как француженка реагирует на появление фантома в собственной ванной очень забавно - не в последнюю очередь из-за того, что Диля никто на съемки в Японию не брал. Актера наложили на уже отснятый материал, превратив плохой спецэффект в символ его принадлежности к другой реальности.
Что выбрать: неосязаемую иллюзию из прошлого или вполне реальное, тактильное настоящее? «Сидони в Японии» не поражает своими выводами - очевидно, что человеку нужен человек (в случае Сидони - ее японский издатель в исполнении Цуеси Ихары), а не бесплотный дух почти полувековой выдержки. Зато как это подано. Лента изобилует очаровательными комичными сценами, происходящими на фоне цветения сакуры. Французская романтика с привкусом умами несколько освежила «Зеркало», на котором ко второму дню показов стало слишком жарко.
#рутинныезаметки #максимгревцев
Граница между Японией и потусторонним миром настолько тонка, что через нее, на свидание с Сидони, то и дело прорывается призрак ее покойного мужа Энтони (Аугуст Диль). Наблюдать за тем, как француженка реагирует на появление фантома в собственной ванной очень забавно - не в последнюю очередь из-за того, что Диля никто на съемки в Японию не брал. Актера наложили на уже отснятый материал, превратив плохой спецэффект в символ его принадлежности к другой реальности.
Что выбрать: неосязаемую иллюзию из прошлого или вполне реальное, тактильное настоящее? «Сидони в Японии» не поражает своими выводами - очевидно, что человеку нужен человек (в случае Сидони - ее японский издатель в исполнении Цуеси Ихары), а не бесплотный дух почти полувековой выдержки. Зато как это подано. Лента изобилует очаровательными комичными сценами, происходящими на фоне цветения сакуры. Французская романтика с привкусом умами несколько освежила «Зеркало», на котором ко второму дню показов стало слишком жарко.
#рутинныезаметки #максимгревцев
Фундаментальный триумф науки на VOICES 2024 или, Как одним из главных героев кинофестиваля стал Дзига Вертов.
6 июля в Консисторском дворе Вологды прошел очередной показ «Человека с киноаппаратом» Дзиги Вертова 1929 года, под аккомпанемент Филиппа Чельцова. Фильм представил Николай Изволов.
Дано три вводных: культовый немой фильм, пианист, киновед — идеальный набор хрестоматийной фестивальной ретроспективы любого кинофестиваля. Если бы не три дополнительных условия:
1. Явленный нам «Человек» — настоящий, тот самый, который был создан Вертовым 95 лет назад. Все что вы видели ранее — ошибка: новые интертитры, новые эпизоды, истинная скорость воспроизведения и истинный Автор — знаменитый Кино-глаз, созданный Вертовым в 1924 году.
2. Уникальный пианист — «ангел», на глазах у зрителя создавший неповторимую симфонию «Человека». Чистая импровизация, синхронный перевод с визуального на аудиальный, сиюминутное рождение и смерть нового художественного единства.
3. Ученый, открывший всему миру настоящего Вертова. На следующий день Николай Изволов представил свой документальный фильм «Возвращение Вертова» — увлекательный детектив, про поиски таких пропавших фильмов Вертова и находку истинного «Человека». А за кадром жизнь, огромная человеческая жизнь, посвященная науке, титанический труд и триумфальный успех. Фильм посвящен киноведам, фильм — ода киноведам, ученым. «Возвращение Вертова» ставит точку в споре практиков и теоретиков, доказывает их неразрывное единство и бесспорную значимость друг для друга.
Фестиваль молодого кино VOICES 2024 — 4 дня беспрерывных лекций (Алексея Гусева, Артема Макояна, Николая Изволов, Наума Клеймана, Алексея Родионова), показов (блестящая конкурсная программа, культовая ретроспектива). Однако, именно история Вертова стала чувственной осью фестиваля, оголенным нервом, зачастую спрятанным и от зрителя, и от кинематографиста.
#рутинныезаметки #варваратирахова
6 июля в Консисторском дворе Вологды прошел очередной показ «Человека с киноаппаратом» Дзиги Вертова 1929 года, под аккомпанемент Филиппа Чельцова. Фильм представил Николай Изволов.
Дано три вводных: культовый немой фильм, пианист, киновед — идеальный набор хрестоматийной фестивальной ретроспективы любого кинофестиваля. Если бы не три дополнительных условия:
1. Явленный нам «Человек» — настоящий, тот самый, который был создан Вертовым 95 лет назад. Все что вы видели ранее — ошибка: новые интертитры, новые эпизоды, истинная скорость воспроизведения и истинный Автор — знаменитый Кино-глаз, созданный Вертовым в 1924 году.
2. Уникальный пианист — «ангел», на глазах у зрителя создавший неповторимую симфонию «Человека». Чистая импровизация, синхронный перевод с визуального на аудиальный, сиюминутное рождение и смерть нового художественного единства.
3. Ученый, открывший всему миру настоящего Вертова. На следующий день Николай Изволов представил свой документальный фильм «Возвращение Вертова» — увлекательный детектив, про поиски таких пропавших фильмов Вертова и находку истинного «Человека». А за кадром жизнь, огромная человеческая жизнь, посвященная науке, титанический труд и триумфальный успех. Фильм посвящен киноведам, фильм — ода киноведам, ученым. «Возвращение Вертова» ставит точку в споре практиков и теоретиков, доказывает их неразрывное единство и бесспорную значимость друг для друга.
Фестиваль молодого кино VOICES 2024 — 4 дня беспрерывных лекций (Алексея Гусева, Артема Макояна, Николая Изволов, Наума Клеймана, Алексея Родионова), показов (блестящая конкурсная программа, культовая ретроспектива). Однако, именно история Вертова стала чувственной осью фестиваля, оголенным нервом, зачастую спрятанным и от зрителя, и от кинематографиста.
#рутинныезаметки #варваратирахова
Секс, ретро и щепотка постмодерна: пять причин полюбить Франсуа Озона.
Респектабельный буржуа и утонченный эстет, скандалист и эротоман, чувственный, но сдержанный, завсегдатай Канн, но не кумир интеллектуалов – все это один человек. Франсуа Озон – один из лучших европейских режиссеров в наши дни и, конечно, главный любимец российских киноманов. Режиссер, прошедший путь от многообещающего юноши-максималиста, цитирующего Пазолини и Фассбиндера, до зрелого мастера и современного классика. В этой статье попробуем немного разобраться в его стиле и феномене популярности, а также понять, за что мы его любим.
Ссылка на статью — https://cinemaroutine.ru/pyat-prichin-polyubit-fransua-ozona
Респектабельный буржуа и утонченный эстет, скандалист и эротоман, чувственный, но сдержанный, завсегдатай Канн, но не кумир интеллектуалов – все это один человек. Франсуа Озон – один из лучших европейских режиссеров в наши дни и, конечно, главный любимец российских киноманов. Режиссер, прошедший путь от многообещающего юноши-максималиста, цитирующего Пазолини и Фассбиндера, до зрелого мастера и современного классика. В этой статье попробуем немного разобраться в его стиле и феномене популярности, а также понять, за что мы его любим.
Ссылка на статью — https://cinemaroutine.ru/pyat-prichin-polyubit-fransua-ozona
Синема Рутин
Секс, ретро и щепотка постмодерна: пять причин полюбить Франсуа Озона
В традиции первых двух сезонов «The bear» (2022 – ...) главным образом ставка делалась на подсвечивание травмы, в третьем же краски feeling blue стали сгущаться в сторону ее переосмысления. Прошлое, как главный двигатель драматургической арки, уже не столько всплывает в виде флешбэков или пасхалок, сколько успевает приобрести новые формы в настоящем.
Герой Джереми Аллена Уайта словно достигает своего ментального дна, все чаще обливаясь подсветкой сапфировой мрачности. Уход в отрицание разговора, необходимого после брутального разрыва отношений, напоминает растянутую попытку прочитать письмо покойного брата, когда неизбежное столкновение с реальностью утраты оттягивается изнуряющей работой. Сезон сменяет цифру и ставка повышается, к оглушающему кухонному кавардаку добавляя амбицию в виде ежедневного обновления меню.
Оттого основным чувством как для многих героев, так и для зрителя при просмотре может стать бесконечное ощущение переломного момента, из которого не очень понятно, как выйти с наименьшим ущербом. В первую очередь уже не для себя, а для близких – будь то приближающееся материнство, внезапная вакансия мечты в новом ресторане или попытка объяснить, что на самом деле чувствуешь. Предприняв хоть что-то, кажется, что в любом случае навредишь тем, кто успел стать дорог. Вектор к желаемому будущему вроде был задан, но успел размыться – багаж неотделимого опыта уже пустил корни значимости, сильно замедляя процесс принятия решения. Ощущение внутреннего хаоса отчетливее осознается с приходом противоположных явлений: предвкушение катастрофы в долгожданных отношениях, изменение динамики цели и средств или потеря полюбившейся рутины.
Герои вцепляются в коммуникационный застой, как в спасательный круг перед бездной самоидентификации в новом статусе. Заморозить чувства в догме every second counts не получится, но и привычно тыкаться в заглушающие боль варианты станет сложнее.
#рутинныезаметки #динаведерникова
Герой Джереми Аллена Уайта словно достигает своего ментального дна, все чаще обливаясь подсветкой сапфировой мрачности. Уход в отрицание разговора, необходимого после брутального разрыва отношений, напоминает растянутую попытку прочитать письмо покойного брата, когда неизбежное столкновение с реальностью утраты оттягивается изнуряющей работой. Сезон сменяет цифру и ставка повышается, к оглушающему кухонному кавардаку добавляя амбицию в виде ежедневного обновления меню.
Оттого основным чувством как для многих героев, так и для зрителя при просмотре может стать бесконечное ощущение переломного момента, из которого не очень понятно, как выйти с наименьшим ущербом. В первую очередь уже не для себя, а для близких – будь то приближающееся материнство, внезапная вакансия мечты в новом ресторане или попытка объяснить, что на самом деле чувствуешь. Предприняв хоть что-то, кажется, что в любом случае навредишь тем, кто успел стать дорог. Вектор к желаемому будущему вроде был задан, но успел размыться – багаж неотделимого опыта уже пустил корни значимости, сильно замедляя процесс принятия решения. Ощущение внутреннего хаоса отчетливее осознается с приходом противоположных явлений: предвкушение катастрофы в долгожданных отношениях, изменение динамики цели и средств или потеря полюбившейся рутины.
Герои вцепляются в коммуникационный застой, как в спасательный круг перед бездной самоидентификации в новом статусе. Заморозить чувства в догме every second counts не получится, но и привычно тыкаться в заглушающие боль варианты станет сложнее.
#рутинныезаметки #динаведерникова