Вчера мы размотали тот укреп, Что выпил много крови и окреп, Нажравшись смерти, ярости и боли. А я хочу писать не о войне, Быть вне общения орудий. Также вне Молчания упавших в чистом поле.
Но за спиной истерзанный Донецк, Он мне как брат погибший, как отец. Стоит и курит в шаге от разрыва Немецкой мины. А его глаза Пытаются о чём-то мне сказать. Прилёт... И смерть опять проходит мимо.
Война - дурная тема для стихов. Снаряд и мина не прощают слов, Произнесённых вдалеке от рая. Чтобы её стихами отразить И не соврать, и мир не исказить, - Я вновь иду дорогой самурая.
А вдоль дороги - трупы, страх и грязь. И то не пафос, тут прямая связь Между душою, тьмой и чувством долга. И я хочу писать не о войне. Вот это всё кричит сейчас во мне, Сидит неизвлекаемым осколком.
Но снова пуля чмокает сосну, Я снова этой ночью не усну, Разыскивая рифму по траншее. И город за моей спиной не спит, Он ждёт рассвета, курит и молчит. И лес за промкой нежно розовеет.