Возможна ли институционализация BRICS и формирование более осмысленной политической или экономической конструкции, а не просто клуба по интересам?
То, что было на протяжении 15 лет (с момента первого саммита в 2009) укладывается лишь в набор лозунгов, деклараций и политической демагогии «за все хорошее и против всего плохого», но до институционализации BRICS еже далеко.
Впервые этот термин был внедрен в начале нулевых аналитиком Goldman Sachs с целью инвестиционного пампа развивающихся рынков с прямой интеграцией в глобальное экономическое пространство под контролем США и Европы. Тогда в этот пул входили только Китай, Индия, Россия и Бразилия, как наиболее перспективные субъекты, разгоняющиеся на эффекте низкой базы.
Изначально Goldman Sachs никак не политизировал данный термин, т.к триллионы долларов инвестбанкиров и транснациональных корпораций были на низком старте, чтобы нашпиговать развивающиеся страны кредитами и прямыми инвестициями.
Портфельные инвестиции, очевидно, были неактуальны из-за полностью отсутствующего открытого рынка капитала (акции и облигации) в развивающихся странах. Кредиты и внедрение на развивающиеся рынки в рамках установления контроля над предприятиями – другое дело, в том числе на траектории осваивания постсоветского пространства.
Изначально BRICS – это не про политику, а про инвестиции и глобализацию.
Ничего нового Джим О’Нил не внедрил, т.к. любой, кто следил за макроэкономикой в начале нулевых понимал, что Китай, Индия, Россия и Бразилия главные кандидаты на быстрый рост, но термин попал в СМИ и прижился.
Первый саммит был в 2009 и на каждом следующем саммите все сводилось к высококонцентрированным по бессмыслице лозунгам «за все хорошее и против всего плохого», дайджест актуальных проблем в мире, похлопывания по плечу коллег и согласование следующего места для тусовки.
Впервые о росте расчетов в национальных валютах заговорили в 2012, но сам процесс пошел лишь с 2020 по независящим от самого BRICS причинам. О создании банка развития (аналога МВФ) с капиталом в 100 млрд долл замолвили в 2014, а в 2015 New Development Bank (NDB) был создан.
За 15 саммитов BRICS это единственный эпизод институционализации. Фактически сформированный капитал составляет 50 млрд долл по 10 млрд на каждого участника равными долями.
Одним из главных направлений действий NDB являются финансирование проектов инфраструктуры, антиковидные меры стабилизации, зеленая энергетика и климатическая повестка, хотя изначально предполагалось, что NDB будет заниматься закрытием дефицитом счета текущих операций в условиях коллапса нацвалюты и оттока капитала.
Основные операции начались с 2018 года и по 90 проектам по последней отчетности на 30 июля 2022 было выделено в совокупности около 30 млрд долларов кредитов (Китай – 25%, Индия – 24%, ЮАР – 18%, Бразилия – 18%, Россия – 14%, международные организации -1%).
Однако, 80% фондирования реализуется в валютах недружественных стран, где 68% фондирования происходит в долларах, 8% в евро, 2% в швейцарских франках, 18% в юанях и 4% в южноафриканском рэнде.
Весь абсурд ситуации в том, что 3 марта 2022 NDB присоединился к американским санкциям и ввел против России санкции, заблокировав все операции в России.
Несмотря на то, что NDB создан странами БРИКС, эмиссионные возможности ограничены, масштаб инвестиций ничтожен (считанные миллиарды в год), 80% фондирования в валютах недружественных стран и еще санкции против России )) Последний одобренный проект в России был в сентябре 2021.
Тут сразу видно, что BRICS сильно проигрывает в институционализации США и Европе. Если Запад создает экономические структуры или союзы, то прорабатываются все до мельчайших деталей, где создаются протоколы функционирования и реагирования с непротиворечивой технической и юридической документацией, формирующую дорожную карту.
Создание аналога МВФ пока вышло с явным фальстартом, хотя конструктивное ядро присутствует, но проект оказался вторичным (во многом псевдо-репликой МВФ) с множеством изъянов, т.к. не в полной мере адаптирован под трансформирующиеся мировой порядок.
То, что было на протяжении 15 лет (с момента первого саммита в 2009) укладывается лишь в набор лозунгов, деклараций и политической демагогии «за все хорошее и против всего плохого», но до институционализации BRICS еже далеко.
Впервые этот термин был внедрен в начале нулевых аналитиком Goldman Sachs с целью инвестиционного пампа развивающихся рынков с прямой интеграцией в глобальное экономическое пространство под контролем США и Европы. Тогда в этот пул входили только Китай, Индия, Россия и Бразилия, как наиболее перспективные субъекты, разгоняющиеся на эффекте низкой базы.
Изначально Goldman Sachs никак не политизировал данный термин, т.к триллионы долларов инвестбанкиров и транснациональных корпораций были на низком старте, чтобы нашпиговать развивающиеся страны кредитами и прямыми инвестициями.
Портфельные инвестиции, очевидно, были неактуальны из-за полностью отсутствующего открытого рынка капитала (акции и облигации) в развивающихся странах. Кредиты и внедрение на развивающиеся рынки в рамках установления контроля над предприятиями – другое дело, в том числе на траектории осваивания постсоветского пространства.
Изначально BRICS – это не про политику, а про инвестиции и глобализацию.
Ничего нового Джим О’Нил не внедрил, т.к. любой, кто следил за макроэкономикой в начале нулевых понимал, что Китай, Индия, Россия и Бразилия главные кандидаты на быстрый рост, но термин попал в СМИ и прижился.
Первый саммит был в 2009 и на каждом следующем саммите все сводилось к высококонцентрированным по бессмыслице лозунгам «за все хорошее и против всего плохого», дайджест актуальных проблем в мире, похлопывания по плечу коллег и согласование следующего места для тусовки.
Впервые о росте расчетов в национальных валютах заговорили в 2012, но сам процесс пошел лишь с 2020 по независящим от самого BRICS причинам. О создании банка развития (аналога МВФ) с капиталом в 100 млрд долл замолвили в 2014, а в 2015 New Development Bank (NDB) был создан.
За 15 саммитов BRICS это единственный эпизод институционализации. Фактически сформированный капитал составляет 50 млрд долл по 10 млрд на каждого участника равными долями.
Одним из главных направлений действий NDB являются финансирование проектов инфраструктуры, антиковидные меры стабилизации, зеленая энергетика и климатическая повестка, хотя изначально предполагалось, что NDB будет заниматься закрытием дефицитом счета текущих операций в условиях коллапса нацвалюты и оттока капитала.
Основные операции начались с 2018 года и по 90 проектам по последней отчетности на 30 июля 2022 было выделено в совокупности около 30 млрд долларов кредитов (Китай – 25%, Индия – 24%, ЮАР – 18%, Бразилия – 18%, Россия – 14%, международные организации -1%).
Однако, 80% фондирования реализуется в валютах недружественных стран, где 68% фондирования происходит в долларах, 8% в евро, 2% в швейцарских франках, 18% в юанях и 4% в южноафриканском рэнде.
Весь абсурд ситуации в том, что 3 марта 2022 NDB присоединился к американским санкциям и ввел против России санкции, заблокировав все операции в России.
Несмотря на то, что NDB создан странами БРИКС, эмиссионные возможности ограничены, масштаб инвестиций ничтожен (считанные миллиарды в год), 80% фондирования в валютах недружественных стран и еще санкции против России )) Последний одобренный проект в России был в сентябре 2021.
Тут сразу видно, что BRICS сильно проигрывает в институционализации США и Европе. Если Запад создает экономические структуры или союзы, то прорабатываются все до мельчайших деталей, где создаются протоколы функционирования и реагирования с непротиворечивой технической и юридической документацией, формирующую дорожную карту.
Создание аналога МВФ пока вышло с явным фальстартом, хотя конструктивное ядро присутствует, но проект оказался вторичным (во многом псевдо-репликой МВФ) с множеством изъянов, т.к. не в полной мере адаптирован под трансформирующиеся мировой порядок.