А почему те же «анти-ковидные» меры поддержки ведут к инфляции в Российской экономике гораздо быстрее чем на Западе, но без роста экономики?
В уникальной российской экономике одновременно действуют долговая дефляция на потребительском рынке, и инфляция из-за «финансовых издержек».
Ковид-19 почти ничего не изменил в нашей экономике, только чуть ускорил процессы, работавшие в ней и раньше.
Долговая дефляция у нас даже больше, чем у «взрослых» экономик. Особенно для менее обеспеченных – из-за дорогого потребительского кредита («смартфон в рассрочку»), растущих займов от микрофинансовых организаций («займ до зарплаты»), и ипотеки, все еще в несколько раз более дорогой чем на Западе. Недавнее снижение ставки ЦБ очень медленно превращается в снижение ставок по ипотеке, и более чем компенсируется ростом цен на жилье. «Анти-ковидные» меры, увеличив ипотечный спрос, пока не вызвали рост строительства, а лишь подняли цены.
После выплат по ипотечным и потребительским кредитам под высокий процент, на руках населения остается меньше денег, чтобы купить товары и услуги. Производство их не растет, в лучшем случае они будут стоить столько же.
Но товары будут стоить дороже – из-за инфляции финансовых издержек. Это 6 триллионов рублей процентных платежей всех видов в год как супер-налог на любые деньги в обращении. И рост цен на импорт. 200 миллиардов долларов российского импорта в год подорожали с марта на 25% (евро с 68 до 90+). Это еще 3-4 триллиона рублей в год супер-налога на всех потребителей.
Оба явления тесно связаны. Большая часть тех 6 триллионов рублей выплат всех заемщиков по процентам превращаются в отток капитала из страны. Они должны быть обменены на доллары и евро, чтобы попасть на счета в заграничных банках. Поскольку ЦБ сам играет против рубля, скупая валюту и наращивая резервы – объединенное давление на рубль от импортеров, от ЦБ, и от мошенников толкает его и дальше вниз.
Временные послабления от ЦБ для облегчения кредитования экономики – тоже принесли дополнительную ликвидность на валютный рынок против рубля.
С точки зрения политической экономии:
Сравнительно небольшой объем кредитов относительно ВВП России (около 60%) компенсируется чудовищно высокой стоимостью их обслуживания. Отсутствие действенных мер ЦБ по стабильности рубля удорожает импорт. Ковид-19 лишь усугубил эту ситуацию, убрав во 2 квартале 2020 года 5 триллионов рублей спроса при продолжающихся выплатах по всем взятым ранее кредитам. Также, карантин чуть перераспределил скромные доходы – упрощенно, сотрудники госкомпаний пострадали меньше, чем парикмахеры. Теперь высшая власть героически пытается вернуть часть «пропавшего» спроса в экономику. Но таким способом, который теряет часть выделенных денег на валютные спекуляции банков и разгоняя инфляцию через дорожающий импорт.
Политэкономическое решение в этой ситуации:
– стабилизация рубля Центробанком на уровне выше сегодняшнего, в коридоре EUR75-80 мерами ограничения спекуляций на валютном рынке. При нынешнем платежном балансе даже не потребуется помощь резервов.
- любые меры по увеличению кредитов на новые инвестиции в промышленности. Если лень долго думать – увеличьте фондирование ФРП Минпромторга втрое и облегчите его залоговые требования.
- любые инфраструктурные стройки, от районных дорог до больниц и подстанций. Работающие на конкретный район, город или область в целом. Например, 2000 рублей на каждого жителя данного субъекта федерации.
- гораздо больше социальных выплат всех видов еще до конца 2020 года. Опять же, если лень думать – повторите прежнюю выплату на каждого ребенка.
Про жилищное строительство и цены на жилье – в отдельном посте
В уникальной российской экономике одновременно действуют долговая дефляция на потребительском рынке, и инфляция из-за «финансовых издержек».
Ковид-19 почти ничего не изменил в нашей экономике, только чуть ускорил процессы, работавшие в ней и раньше.
Долговая дефляция у нас даже больше, чем у «взрослых» экономик. Особенно для менее обеспеченных – из-за дорогого потребительского кредита («смартфон в рассрочку»), растущих займов от микрофинансовых организаций («займ до зарплаты»), и ипотеки, все еще в несколько раз более дорогой чем на Западе. Недавнее снижение ставки ЦБ очень медленно превращается в снижение ставок по ипотеке, и более чем компенсируется ростом цен на жилье. «Анти-ковидные» меры, увеличив ипотечный спрос, пока не вызвали рост строительства, а лишь подняли цены.
После выплат по ипотечным и потребительским кредитам под высокий процент, на руках населения остается меньше денег, чтобы купить товары и услуги. Производство их не растет, в лучшем случае они будут стоить столько же.
Но товары будут стоить дороже – из-за инфляции финансовых издержек. Это 6 триллионов рублей процентных платежей всех видов в год как супер-налог на любые деньги в обращении. И рост цен на импорт. 200 миллиардов долларов российского импорта в год подорожали с марта на 25% (евро с 68 до 90+). Это еще 3-4 триллиона рублей в год супер-налога на всех потребителей.
Оба явления тесно связаны. Большая часть тех 6 триллионов рублей выплат всех заемщиков по процентам превращаются в отток капитала из страны. Они должны быть обменены на доллары и евро, чтобы попасть на счета в заграничных банках. Поскольку ЦБ сам играет против рубля, скупая валюту и наращивая резервы – объединенное давление на рубль от импортеров, от ЦБ, и от мошенников толкает его и дальше вниз.
Временные послабления от ЦБ для облегчения кредитования экономики – тоже принесли дополнительную ликвидность на валютный рынок против рубля.
С точки зрения политической экономии:
Сравнительно небольшой объем кредитов относительно ВВП России (около 60%) компенсируется чудовищно высокой стоимостью их обслуживания. Отсутствие действенных мер ЦБ по стабильности рубля удорожает импорт. Ковид-19 лишь усугубил эту ситуацию, убрав во 2 квартале 2020 года 5 триллионов рублей спроса при продолжающихся выплатах по всем взятым ранее кредитам. Также, карантин чуть перераспределил скромные доходы – упрощенно, сотрудники госкомпаний пострадали меньше, чем парикмахеры. Теперь высшая власть героически пытается вернуть часть «пропавшего» спроса в экономику. Но таким способом, который теряет часть выделенных денег на валютные спекуляции банков и разгоняя инфляцию через дорожающий импорт.
Политэкономическое решение в этой ситуации:
– стабилизация рубля Центробанком на уровне выше сегодняшнего, в коридоре EUR75-80 мерами ограничения спекуляций на валютном рынке. При нынешнем платежном балансе даже не потребуется помощь резервов.
- любые меры по увеличению кредитов на новые инвестиции в промышленности. Если лень долго думать – увеличьте фондирование ФРП Минпромторга втрое и облегчите его залоговые требования.
- любые инфраструктурные стройки, от районных дорог до больниц и подстанций. Работающие на конкретный район, город или область в целом. Например, 2000 рублей на каждого жителя данного субъекта федерации.
- гораздо больше социальных выплат всех видов еще до конца 2020 года. Опять же, если лень думать – повторите прежнюю выплату на каждого ребенка.
Про жилищное строительство и цены на жилье – в отдельном посте
Цена на жилье усредненно в экономике в целом определяется множеством факторов – платежеспособный спрос, доступность и дешевизна кредита на стороне спроса. Количество соответствующих нуждам застройщиков земельных участков с сетями и инфраструктурой вокруг. Доступность кредитов для застройщиков. Стоимость рабочей силы для новых проектов.
Опыт массовой застройки китайских городов последних 20 лет (а до этого – опыт западноевропейской урбанистики до 1990-х годов) ясно показывает – именно расширенная, обгоняющая нужды застройщиков подготовка земельных участков с решенными градо-планировочными вопросами есть главный фактор сдерживания роста цен на жилье, когда ипотека становится доступнее. Иначе более дешевая ипотека просто разгоняет цены на жилье, и оно становится еще менее доступным.
Кроме как городских властей, берущих на себя подготовку таких участков с финансированием от региональных (а по сути – всегда в конечном итоге от федеральных властей) – больше эту работу централизованно и достаточно дешево сделать некому. Даже со всеми неизбежными здесь коррупционными рисками.
Для экономического блока властей такие шаги до Ковид-19 были немыслимы. Сейчас границы того, о чем хотя бы можно говорить - стали шире.
Например – 2000 рублей на одного жителя как федеральная субсидия каждому субъекту федерации для выделения новых участков и расшивки ближайших узких мест в канализации, энергосетях, местных дорогах (районные «капилляры», не «транспортные артерии»). Для средней области с 2 млн жителей это 4 млрд рублей – на них можно подготовить участки под строительство 1 млн кв метров нового жилья. В более бедных городах на одни и те же деньги, конечно, получится подготовить меньше участков, чем в Москве и Петербурге, где «нарезать» новые пятна стало намного труднее.
Не будет новых пятен, готовых быстро к застройке – не будет расширенного предложения нового строительства на выросший спрос по ипотеке.
Опыт массовой застройки китайских городов последних 20 лет (а до этого – опыт западноевропейской урбанистики до 1990-х годов) ясно показывает – именно расширенная, обгоняющая нужды застройщиков подготовка земельных участков с решенными градо-планировочными вопросами есть главный фактор сдерживания роста цен на жилье, когда ипотека становится доступнее. Иначе более дешевая ипотека просто разгоняет цены на жилье, и оно становится еще менее доступным.
Кроме как городских властей, берущих на себя подготовку таких участков с финансированием от региональных (а по сути – всегда в конечном итоге от федеральных властей) – больше эту работу централизованно и достаточно дешево сделать некому. Даже со всеми неизбежными здесь коррупционными рисками.
Для экономического блока властей такие шаги до Ковид-19 были немыслимы. Сейчас границы того, о чем хотя бы можно говорить - стали шире.
Например – 2000 рублей на одного жителя как федеральная субсидия каждому субъекту федерации для выделения новых участков и расшивки ближайших узких мест в канализации, энергосетях, местных дорогах (районные «капилляры», не «транспортные артерии»). Для средней области с 2 млн жителей это 4 млрд рублей – на них можно подготовить участки под строительство 1 млн кв метров нового жилья. В более бедных городах на одни и те же деньги, конечно, получится подготовить меньше участков, чем в Москве и Петербурге, где «нарезать» новые пятна стало намного труднее.
Не будет новых пятен, готовых быстро к застройке – не будет расширенного предложения нового строительства на выросший спрос по ипотеке.
Опечатка, извините! Конечно, в более бедных городах будет больше еще не освоенных участков, и подготовить их в среднем будет дешевле в пересчете на один квадратный метр нового жилья. Поэтому - конечно, в менее зажиточных городах на одни и те же деньги получится подготовить БОЛЬШЕ участков, чем в Москве и Петербурге.
Инфраструктура как основа конкурентоспособности экономики, ее роста без инфляции
Подобно вопросу «Кто создает новую денежную массу в экономике» - вопрос «кто создает общую инфраструктуру для экономики» и «во что ее использование обходится конечным пользователям» есть принципиальное разногласие между политической экономией и общепринятой экономической наукой ( или вирус «экономикс» имени Фридмана и Поля Самуэльсона, если угодно)
Адам Смит насмешливо описывает в «… о причинах богатства народов….» инвестиции китайских императоров в каналы, дороги и прочую инфраструктуру как восточную глупость. Маркс избегает вопроса вообще. Хорошо, канализации в городах и электроэнергии в его время не было, но были и порты, и дороги, и наука, и образование… Они в его трудах берутся из ниоткуда.
Подлинные политэкономисты 19 века – Фридрих Лист и Генри Кери – сделали инфраструктуру, здравоохранение, образование требуемой основой быстрого экономического роста. Новые промышленные лидеры конца 19 века - США и Германия – прямой результат политики по их рецептам. Логика проста – частный капитал не может быстро мобилизовать средства и ресурсы для строительства даже железных дорог, без конфликта с интересами тех, кто живет по маршруту ЖД, и интересами тех, кто будет ей пользоваться. В большинстве мест можно построить только одну ЖД между двумя городами.
Больницы, школы и университеты – тоже могут быть эффективно построены только государством и только единожды для каждой конкретной задачи.
Уже в 19 веке экономический рост требовал быстро строить железные дороги – тогда главный элемент инфраструктуры, резко удешевляющий все виды расходов, включая энергетику. Тогда преимущественно на основе пара и, значит, угля.
К началу 20 века потребовалось массовое образование и здравоохранение. Помимо благ для населения – это снижало издержки на рабочую силу и делало промышленность конкурентоспособной. Вылеченный работник выгоднее умершего. А если лечиться все равно придется – национальная система здравоохранения, оплачиваемая государством, достигает результата на одного вылеченного в несколько раз дешевле частной медицины. Германия была среди первых учредивших национальную бесплатную медицины в виде Krankenkassen («больничные кассы»)
То же и с образованием. Растущая промышленность потребовала массовой грамотности и быстрого усвоения новых знаний.
Следующий пост – про Россию, ее правительственный «Общенациональный план действий» про преодоление последствий корона-карантина от мая 2020 года. Это первый в постсоветской истории официально объявленный план, сознательно увеличивающий инвестиции в инфраструктуру ради краткосрочных макроэкономических благ. Сам файл тоже выложу.
Подобно вопросу «Кто создает новую денежную массу в экономике» - вопрос «кто создает общую инфраструктуру для экономики» и «во что ее использование обходится конечным пользователям» есть принципиальное разногласие между политической экономией и общепринятой экономической наукой ( или вирус «экономикс» имени Фридмана и Поля Самуэльсона, если угодно)
Адам Смит насмешливо описывает в «… о причинах богатства народов….» инвестиции китайских императоров в каналы, дороги и прочую инфраструктуру как восточную глупость. Маркс избегает вопроса вообще. Хорошо, канализации в городах и электроэнергии в его время не было, но были и порты, и дороги, и наука, и образование… Они в его трудах берутся из ниоткуда.
Подлинные политэкономисты 19 века – Фридрих Лист и Генри Кери – сделали инфраструктуру, здравоохранение, образование требуемой основой быстрого экономического роста. Новые промышленные лидеры конца 19 века - США и Германия – прямой результат политики по их рецептам. Логика проста – частный капитал не может быстро мобилизовать средства и ресурсы для строительства даже железных дорог, без конфликта с интересами тех, кто живет по маршруту ЖД, и интересами тех, кто будет ей пользоваться. В большинстве мест можно построить только одну ЖД между двумя городами.
Больницы, школы и университеты – тоже могут быть эффективно построены только государством и только единожды для каждой конкретной задачи.
Уже в 19 веке экономический рост требовал быстро строить железные дороги – тогда главный элемент инфраструктуры, резко удешевляющий все виды расходов, включая энергетику. Тогда преимущественно на основе пара и, значит, угля.
К началу 20 века потребовалось массовое образование и здравоохранение. Помимо благ для населения – это снижало издержки на рабочую силу и делало промышленность конкурентоспособной. Вылеченный работник выгоднее умершего. А если лечиться все равно придется – национальная система здравоохранения, оплачиваемая государством, достигает результата на одного вылеченного в несколько раз дешевле частной медицины. Германия была среди первых учредивших национальную бесплатную медицины в виде Krankenkassen («больничные кассы»)
То же и с образованием. Растущая промышленность потребовала массовой грамотности и быстрого усвоения новых знаний.
Следующий пост – про Россию, ее правительственный «Общенациональный план действий» про преодоление последствий корона-карантина от мая 2020 года. Это первый в постсоветской истории официально объявленный план, сознательно увеличивающий инвестиции в инфраструктуру ради краткосрочных макроэкономических благ. Сам файл тоже выложу.
Инвестиции в инфраструктуру в России – «Общенациональный план действий….» от мая 2020г. В приложении к этому посту.
Какую пользу приносят масштабные инвестиции государства в инфраструктуру с точки зрения политической экономии. Рискуем повторить очевидное… но все же:
Польза 1. Инфраструктура создает наибольшую часть комфортной жизни среднего человека. Доступная инфраструктура - это цивилизация и благополучие.
Польза 2. Снижаются текущие затраты в экономике – грузовик едет быстрее по ровной дороге без пробок, доставляя товары. ЖД доставка стоит меньше на единицу груза чем автотранспортом.
Польза 3. Новые заводы и жилые дома быстрее можно построить, и с меньшим бюджетом, если есть готовые к подключениям вода, канализация, электро- и газоснабжение. Если легче построить новые заводы – больше предложение товаров, меньше инфляция. Если легче построить жилье – больше новой застройки, меньше растут цены на квадратный метр.
Польза 4. Вложения в инфраструктуру наименее «импорто-емкие». Дорожная техника, трубы, электрооборудование локализуются («импорто-замещаются») легче многих других отраслей.
Польза 5. Строительство инфраструктуры (как и производство материалов и оборудования для нее) – создает новые рабочие места. Эта зарплата подпитывает потребительский спрос по всей стране.
Не смотрим пока на части более широкого определения инфраструктуры – образование и здравоохранение. Останемся пока с физически более осязаемыми дорогами, аэропортами, трубами, электростанциями и водоканалами.
В пост-советской России вложения в инфраструктуру были вынужденным, последним делом. Когда уже невозможно было и дальше откладывать расшивку накопившихся «узких мест». Аэропорт Пулково в пятимиллионном Петербурге еще в 2012 году выглядел жутко, хуже рядового регионального аэропорта в Польше.
В экономической либеральной модели – государство не оплачивает строительство инфраструктуры. Ее финансируют частные компании или, в крайнем случае, « государственно-частные партнерства». В обоих случаях ее строится или очень мало, или она оказывается платной и очень дорогой. Соответственно, и польза от локализация очень мала, и эффект для оживления спроса убивается банковскими процентами, заложенными в стоимость проектов ГЧП и в тарифы за использование новых объектов.
Исключение из общего правила составили имиджевые мега-стройки – Сочинская олимпиада с пиком затрат 2011-2013гг, Крымский мост, стадионы и дороги к Мондиалю 2018. И «Нацпроекты» – например, новые медицинские центры, а потом и более активное дорожное строительство. Но в рамках «бюджетного правила» после санкций 2014 года, когда западное кредитование частных компаний иссякло, каждый рубль, потраченный на инфраструктуру, был компенсирован рублем, изъятым из потребительского спроса через налоги. Другого способа добавления денежной массы в экономику уже не было.
И вот пришел «корона-карантин» ! Падение доходов и спроса привело экономику РФ на край коллапса.
В мае 2020 года федеральное правительство собрало предложения десятков субъектов федерации, центральных ведомств в эклектичную «солянку» под названием «Общенациональный план действий, обеспечивающих восстановление занятости и доходов населения, рост экономики и долгосрочные структурные изменения”. Даже если выполнить это наполовину – уже неплохо! Никогда еще у государства не было столь подробного плана оживления спроса.
Впервые государство решилось потратить несколько сот миллиардов рублей на инфраструктурные проекты, преследуя и краткосрочные, и долгосрочные выгоды от этого. Тысячи чиновников всех уровней – участников составления стали чуточку более открытыми к восприятию настоящей политической экономии в будущем.
Главное – впервые в одном плане инфраструктура была совмещена с ростом экономики как цель, и с дефицитом бюджета как способом ее финансирования.
Какую пользу приносят масштабные инвестиции государства в инфраструктуру с точки зрения политической экономии. Рискуем повторить очевидное… но все же:
Польза 1. Инфраструктура создает наибольшую часть комфортной жизни среднего человека. Доступная инфраструктура - это цивилизация и благополучие.
Польза 2. Снижаются текущие затраты в экономике – грузовик едет быстрее по ровной дороге без пробок, доставляя товары. ЖД доставка стоит меньше на единицу груза чем автотранспортом.
Польза 3. Новые заводы и жилые дома быстрее можно построить, и с меньшим бюджетом, если есть готовые к подключениям вода, канализация, электро- и газоснабжение. Если легче построить новые заводы – больше предложение товаров, меньше инфляция. Если легче построить жилье – больше новой застройки, меньше растут цены на квадратный метр.
Польза 4. Вложения в инфраструктуру наименее «импорто-емкие». Дорожная техника, трубы, электрооборудование локализуются («импорто-замещаются») легче многих других отраслей.
Польза 5. Строительство инфраструктуры (как и производство материалов и оборудования для нее) – создает новые рабочие места. Эта зарплата подпитывает потребительский спрос по всей стране.
Не смотрим пока на части более широкого определения инфраструктуры – образование и здравоохранение. Останемся пока с физически более осязаемыми дорогами, аэропортами, трубами, электростанциями и водоканалами.
В пост-советской России вложения в инфраструктуру были вынужденным, последним делом. Когда уже невозможно было и дальше откладывать расшивку накопившихся «узких мест». Аэропорт Пулково в пятимиллионном Петербурге еще в 2012 году выглядел жутко, хуже рядового регионального аэропорта в Польше.
В экономической либеральной модели – государство не оплачивает строительство инфраструктуры. Ее финансируют частные компании или, в крайнем случае, « государственно-частные партнерства». В обоих случаях ее строится или очень мало, или она оказывается платной и очень дорогой. Соответственно, и польза от локализация очень мала, и эффект для оживления спроса убивается банковскими процентами, заложенными в стоимость проектов ГЧП и в тарифы за использование новых объектов.
Исключение из общего правила составили имиджевые мега-стройки – Сочинская олимпиада с пиком затрат 2011-2013гг, Крымский мост, стадионы и дороги к Мондиалю 2018. И «Нацпроекты» – например, новые медицинские центры, а потом и более активное дорожное строительство. Но в рамках «бюджетного правила» после санкций 2014 года, когда западное кредитование частных компаний иссякло, каждый рубль, потраченный на инфраструктуру, был компенсирован рублем, изъятым из потребительского спроса через налоги. Другого способа добавления денежной массы в экономику уже не было.
И вот пришел «корона-карантин» ! Падение доходов и спроса привело экономику РФ на край коллапса.
В мае 2020 года федеральное правительство собрало предложения десятков субъектов федерации, центральных ведомств в эклектичную «солянку» под названием «Общенациональный план действий, обеспечивающих восстановление занятости и доходов населения, рост экономики и долгосрочные структурные изменения”. Даже если выполнить это наполовину – уже неплохо! Никогда еще у государства не было столь подробного плана оживления спроса.
Впервые государство решилось потратить несколько сот миллиардов рублей на инфраструктурные проекты, преследуя и краткосрочные, и долгосрочные выгоды от этого. Тысячи чиновников всех уровней – участников составления стали чуточку более открытыми к восприятию настоящей политической экономии в будущем.
Главное – впервые в одном плане инфраструктура была совмещена с ростом экономики как цель, и с дефицитом бюджета как способом ее финансирования.
Коротко про американский долг
Раз уж мы порадовались, что российское правительство собралось растить экономику ценой большого бюджетного дефицита – давайте посмотрим на долг и дефицит на примере США.
Все интересующиеся экономикой примерно знают общие цифры – ВВП США до корона-кризиса 21 трлн долл (по итогам 2020 года будет 19 трлн, то есть упадет на 10%). Бюджетный дефицит обычно был около 1 трлн, а в этом году будет больше 3 трлн – из-за мер оживления экономики
В середине 2020 года госдолг США впервые с 1945 года превысил 106% ВВП, то есть достиг 26 трлн долл. Меры по пере-запуску экономики при корона-карантине заставили «влить» в экономику новые 4 трлн. долларов
Как уже знают читатели нашего канала – все эти триллионы были нарисованы частными банкирами мира из воздуха. А вот проценты по ним нужно будет платить очень даже настоящие.
Изучавшие «экономическую науку» («экономикс», разновидность отупляющего вируса для мозга) часто ждут дефолта США. Этого очень долго не случится. Ежегодный спор в Конгрессе про «поднятие потолка госдолга» - лишь спектакль, в рамках которой партии с большинством в конгрессе позволено портить кровь президенту, если он сам от другой партии.
Политэкономия и ее «денежный» раздел в виде ММТ – уверенно говорит, что дефолт США не случится, пока во всем мире есть спрос на ценные бумаги для вложения результатов торговых профицитов, и пока военная мощь США не позволяет появиться альтерантивным расчетным механизмам. Даже проценты по растущему долгу можно оплачивать новым долгом.
Госдолг США есть фикция, фантом. Причем меньшая часть главного фантома – долга в целом. Всего долг в американской экономике составлял 80 трлн долл. Потому что еще нужно не забыть учесть долг штатов, муниципалитетов, госведомств (еще 10 трлн долл) и – главное – частный долг компаний и граждан на 44 трлн долл.
Обслуживание этого долга обошлось между 3 - 4 трлн долл в год. Кстати – это «финансовые услуги», и большей частью это также часть ВВП США! Но они «размазаны» по самым разным компонентам ВВП – где-то напрямую как финансовые услуги, где-то в структуре стоимости тех или иных товаров и услуг. Справедливости ради – процент по госдолгу в ВВП не учитывается, но он и самый дешевый из всего долга.
Так в чем проблема, спросите? Проценты низкие. И даже их «по-честному» платить не надо. Берешь на недостающую сумму еще долг, и расплачиваешься.
Государство федеральное именно так и поступает. Всем остальным нужно отдавать кровное, свое, или занимать на рынке против некоего обеспечения.
Но – самое главное – на эти триллионы долларов процентных платежей в год вся собственность мира постепенно, год за годом переходит в руки тех самых частных банкирских кругов, которые и «нарисовали» требуемые новые кредиты.
Только несколько экономик мира избегают этой участи, быть скупленными теми, кто сначала неким волшебством присвоил себе право рисовать новые деньги, а потом на проценты от этого скупил собственность «дурачков» (обычных средних граждан большинства стран), которые позволили это сделать.
Китай – одна из стран, которые защищены от этого. Благодаря тому, что почти все их банки по сути государственные, и доходы от процентов по их кредитам возвращаются в рост китайской экономики. Посмотрим на их долг в противопоставление американскому примеру в одном из следующих постов.
Россия – временно защищена от этого, пока сумма всех долгов в экономике РФ еще невелика.
НО весь этот домик в последние 2 года зашатался. Потому и потребовался «корона-кризис». Ускоренными темпами привести весь мир к тому самому “Great reset” (“Великая перезагрузка системы»). Тем странам, у кого нет желания бороться с этим сатанинским порядком, остается только покорно ждать января 2021 года и форума в Давосе. Там все и объявят….
Раз уж мы порадовались, что российское правительство собралось растить экономику ценой большого бюджетного дефицита – давайте посмотрим на долг и дефицит на примере США.
Все интересующиеся экономикой примерно знают общие цифры – ВВП США до корона-кризиса 21 трлн долл (по итогам 2020 года будет 19 трлн, то есть упадет на 10%). Бюджетный дефицит обычно был около 1 трлн, а в этом году будет больше 3 трлн – из-за мер оживления экономики
В середине 2020 года госдолг США впервые с 1945 года превысил 106% ВВП, то есть достиг 26 трлн долл. Меры по пере-запуску экономики при корона-карантине заставили «влить» в экономику новые 4 трлн. долларов
Как уже знают читатели нашего канала – все эти триллионы были нарисованы частными банкирами мира из воздуха. А вот проценты по ним нужно будет платить очень даже настоящие.
Изучавшие «экономическую науку» («экономикс», разновидность отупляющего вируса для мозга) часто ждут дефолта США. Этого очень долго не случится. Ежегодный спор в Конгрессе про «поднятие потолка госдолга» - лишь спектакль, в рамках которой партии с большинством в конгрессе позволено портить кровь президенту, если он сам от другой партии.
Политэкономия и ее «денежный» раздел в виде ММТ – уверенно говорит, что дефолт США не случится, пока во всем мире есть спрос на ценные бумаги для вложения результатов торговых профицитов, и пока военная мощь США не позволяет появиться альтерантивным расчетным механизмам. Даже проценты по растущему долгу можно оплачивать новым долгом.
Госдолг США есть фикция, фантом. Причем меньшая часть главного фантома – долга в целом. Всего долг в американской экономике составлял 80 трлн долл. Потому что еще нужно не забыть учесть долг штатов, муниципалитетов, госведомств (еще 10 трлн долл) и – главное – частный долг компаний и граждан на 44 трлн долл.
Обслуживание этого долга обошлось между 3 - 4 трлн долл в год. Кстати – это «финансовые услуги», и большей частью это также часть ВВП США! Но они «размазаны» по самым разным компонентам ВВП – где-то напрямую как финансовые услуги, где-то в структуре стоимости тех или иных товаров и услуг. Справедливости ради – процент по госдолгу в ВВП не учитывается, но он и самый дешевый из всего долга.
Так в чем проблема, спросите? Проценты низкие. И даже их «по-честному» платить не надо. Берешь на недостающую сумму еще долг, и расплачиваешься.
Государство федеральное именно так и поступает. Всем остальным нужно отдавать кровное, свое, или занимать на рынке против некоего обеспечения.
Но – самое главное – на эти триллионы долларов процентных платежей в год вся собственность мира постепенно, год за годом переходит в руки тех самых частных банкирских кругов, которые и «нарисовали» требуемые новые кредиты.
Только несколько экономик мира избегают этой участи, быть скупленными теми, кто сначала неким волшебством присвоил себе право рисовать новые деньги, а потом на проценты от этого скупил собственность «дурачков» (обычных средних граждан большинства стран), которые позволили это сделать.
Китай – одна из стран, которые защищены от этого. Благодаря тому, что почти все их банки по сути государственные, и доходы от процентов по их кредитам возвращаются в рост китайской экономики. Посмотрим на их долг в противопоставление американскому примеру в одном из следующих постов.
Россия – временно защищена от этого, пока сумма всех долгов в экономике РФ еще невелика.
НО весь этот домик в последние 2 года зашатался. Потому и потребовался «корона-кризис». Ускоренными темпами привести весь мир к тому самому “Great reset” (“Великая перезагрузка системы»). Тем странам, у кого нет желания бороться с этим сатанинским порядком, остается только покорно ждать января 2021 года и форума в Давосе. Там все и объявят….
Большая экономическая новость 2020 года – принятие и активное продвижение властями Закона о СЗПК (Соглашений о защите и поощрении капиталовложений). Президент удостоил эту тему развернутыми комментариями 29 октября.
Учет СЗПК вот-вот переведут из бумажного порядка в электронный, и уже идут разговоры о снижении порога размера инвестиций, которые могут претендовать на СЗПК. Сейчас 1.5 млрд руб для приоритетных отраслей (промышленность, агропром, ИТ), и 5 млрд для всех остальных.
Напомним суть – инвестору гарантируется неизменность налогов на срок окупаемости проекта, до 6 лет. А при реинвестировании прибылей проекта и до 15-20 лет. Подстраховывается выполнение инвестпрограмм инфраструктурных монополий (то есть, что все-таки построят обещанную подстанцию или газопровод). И позволяет компенсировать часть затрат на инфраструктуру, требуемую для для проекта. Гарантии обеспечиваются из налоговых поступлений от новых проектов – то есть, по сути, это механизм налогового вычета на две главные цели – инфраструктура в рамках проекта, и всякие случившиеся негативные изменения налогов и в поведении инфраструктурных госкомпаний.
Проект становится более предсказуемым, и российские банки со своими сверх-жесткими залоговыми требованиями и высокой стоимостью кредитов смогут чаще кредитовать новые инвестпроекты.
С точки зрения политэкономии – возможно, СЗПК есть наилучшее возможное решение в сегодняшнем, крайне ущербном российском экономическом механизме. По сути, на несколько лет отсрочивается поступление налога на прибыль, и чуть чаще выдаются кредиты банками. Действительно, какие-то проекты случатся чуть раньше, и хоть какая-то дополнительная сумма превратится в новые водопроводы и внутриквартальные дороги, а не будет собрана в бюджет в рамках «бездефицитного бюджета» и «бюджетного правила» - понятий полит-экономически глупых, и преступных по отношению к жизни страны в целом.
Ключевая мера, которая позволила бы резко усилить действенность новой меры – в дополнение к механизму СЗПК выделить дополнительные федеральные субсидии на создание именно тех инфраструктурных объектов, которые поддерживают более чем один конкретный инвестпроект. Да, если строится большой новый завод минеральных удобрений, там проще выделить конкретные подстанции и газопроводы, работающие только на него. Но на каждый такой большой завод в экономике есть десятки проектов поменьше, которым нужно подключение к существующим сетям без дополнительных инвестиций для себя за пределами участка. Только трубы, кабеля и дороги от участка инвестора до существующей сети – недостаточно. Еще нужны подстанции, магистральные трубы, водоочистные сооружения - объекты работают на десятки и сотни предприятий или групп домов в данном районе.
Такие вновь созданные объекты могут принадлежать государству и сдаваться в аренду частным операторам сетей, в рамках соглашений о сдерживании роста тарифов в обмен на исключение этих инвестиционных нужд из инвестиций самих компаний. В рамках всей экономики сократится доля процентных платежей всех видов в ВВП, и снизится инфляционное давление энерго- и прочих тарифов на цены всех остальных товаров и услуг.
Политэкономическая суть инфраструктуры есть проявление роли государства и общества в экономике. Создание объектов, работающих на многих частных лиц и компаний, но в конкретной местности возможных быть эффективно созданными лишь единожды.
Главный риск СЗПК – что активность вокруг них сотен чиновников и сотрудников крупнейших частных компаний и банков страны создаст у высших властей иллюзию, что можно не менять существующий экономический порядок:
- не создавать госбанки с низкопроцентным финансированием новых проектов
- не тратить федеральные средства на инфраструктуру (а лишь позволить профинансировать из уменьшенных для инвестора налогов то, что требуется)
- продолжать создавать большую часть новой инфраструктуры на займы, которые берут у банков частные и государственные операторы сетей, города и муниципалитеты
Учет СЗПК вот-вот переведут из бумажного порядка в электронный, и уже идут разговоры о снижении порога размера инвестиций, которые могут претендовать на СЗПК. Сейчас 1.5 млрд руб для приоритетных отраслей (промышленность, агропром, ИТ), и 5 млрд для всех остальных.
Напомним суть – инвестору гарантируется неизменность налогов на срок окупаемости проекта, до 6 лет. А при реинвестировании прибылей проекта и до 15-20 лет. Подстраховывается выполнение инвестпрограмм инфраструктурных монополий (то есть, что все-таки построят обещанную подстанцию или газопровод). И позволяет компенсировать часть затрат на инфраструктуру, требуемую для для проекта. Гарантии обеспечиваются из налоговых поступлений от новых проектов – то есть, по сути, это механизм налогового вычета на две главные цели – инфраструктура в рамках проекта, и всякие случившиеся негативные изменения налогов и в поведении инфраструктурных госкомпаний.
Проект становится более предсказуемым, и российские банки со своими сверх-жесткими залоговыми требованиями и высокой стоимостью кредитов смогут чаще кредитовать новые инвестпроекты.
С точки зрения политэкономии – возможно, СЗПК есть наилучшее возможное решение в сегодняшнем, крайне ущербном российском экономическом механизме. По сути, на несколько лет отсрочивается поступление налога на прибыль, и чуть чаще выдаются кредиты банками. Действительно, какие-то проекты случатся чуть раньше, и хоть какая-то дополнительная сумма превратится в новые водопроводы и внутриквартальные дороги, а не будет собрана в бюджет в рамках «бездефицитного бюджета» и «бюджетного правила» - понятий полит-экономически глупых, и преступных по отношению к жизни страны в целом.
Ключевая мера, которая позволила бы резко усилить действенность новой меры – в дополнение к механизму СЗПК выделить дополнительные федеральные субсидии на создание именно тех инфраструктурных объектов, которые поддерживают более чем один конкретный инвестпроект. Да, если строится большой новый завод минеральных удобрений, там проще выделить конкретные подстанции и газопроводы, работающие только на него. Но на каждый такой большой завод в экономике есть десятки проектов поменьше, которым нужно подключение к существующим сетям без дополнительных инвестиций для себя за пределами участка. Только трубы, кабеля и дороги от участка инвестора до существующей сети – недостаточно. Еще нужны подстанции, магистральные трубы, водоочистные сооружения - объекты работают на десятки и сотни предприятий или групп домов в данном районе.
Такие вновь созданные объекты могут принадлежать государству и сдаваться в аренду частным операторам сетей, в рамках соглашений о сдерживании роста тарифов в обмен на исключение этих инвестиционных нужд из инвестиций самих компаний. В рамках всей экономики сократится доля процентных платежей всех видов в ВВП, и снизится инфляционное давление энерго- и прочих тарифов на цены всех остальных товаров и услуг.
Политэкономическая суть инфраструктуры есть проявление роли государства и общества в экономике. Создание объектов, работающих на многих частных лиц и компаний, но в конкретной местности возможных быть эффективно созданными лишь единожды.
Главный риск СЗПК – что активность вокруг них сотен чиновников и сотрудников крупнейших частных компаний и банков страны создаст у высших властей иллюзию, что можно не менять существующий экономический порядок:
- не создавать госбанки с низкопроцентным финансированием новых проектов
- не тратить федеральные средства на инфраструктуру (а лишь позволить профинансировать из уменьшенных для инвестора налогов то, что требуется)
- продолжать создавать большую часть новой инфраструктуры на займы, которые берут у банков частные и государственные операторы сетей, города и муниципалитеты
Российская экономика – и без того с тяжелым бременем процентных выплат по займам всех видов, относительно невысокого объема новых инвестиций. Закон о СЗПК не уменьшает эту проблему. Наоборот – благодаря СЗПК многие проекты смогут получить еще больший, еще более длинный кредит. Подстанция, построенная для нового инвестпроекта, будет все равно обходиться в полтора раза дороже из-за процентов по 6 – 8 летнему займу. И часто эта подстанция будет построена только для конкретного крупного проекта, вместо того чтобы поддерживать и другие проекты в том же районе. Просто потому, что ЕвроХим или Северсталь (часто упоминаемые в новостях о СЗПК), строящие свой новый завод, не могут заранее планировать нужды всего промышленного района. Значит, во многих случаях будут строиться дублирующие друг друга 2- 3 подстанции вместо одной. Или очень долго не будет строиться новый канализационный коллектор, потому что все оставшиеся мощности существующего коллектора забрал один новый завод в рамках заключенного СЗПК.
Множество новых инфраструктурных объектов, подлинно общих для многих пользователей должны строиться на государственные бюджетные расходы без долгового финансирования. Или – на низкопроцентные займы от госбанков с возвратом всего процентного дохода по таким займам в федеральный бюджет как дивиденды государству - акционеру госбанка. Без этого не создать эффективную инфраструктуру, не оживить экономический рост. Политическую экономию и историю последних 100 лет обмануть не удастся.
Множество новых инфраструктурных объектов, подлинно общих для многих пользователей должны строиться на государственные бюджетные расходы без долгового финансирования. Или – на низкопроцентные займы от госбанков с возвратом всего процентного дохода по таким займам в федеральный бюджет как дивиденды государству - акционеру госбанка. Без этого не создать эффективную инфраструктуру, не оживить экономический рост. Политическую экономию и историю последних 100 лет обмануть не удастся.
Почему для экономики вредны платные дороги и проекты государственно-частного партнерства (ГЧП) в инфраструктуре?
Вообще, где граница полезного и вредного, эффективного и неэффективного в финансировании и типах собственности в инфраструктуре?
Используем исключительно экономические критерии - «затраты – результат». На время оставляем вне осуждения понятия морали, ценностей, что справедливо и что нет.
В дорогах всех видов, трубопроводах, линиях электропередачи – в конкретном географическом пространстве наиболее эффективным может быть только один объект, максимально обслуживающий всех на территории, до которой он может «дотянуться».
Что происходит, если любой из этих объектов строится частной компанией, или с участием частного финансирования? Две базовые проблемы:
ПЕРВАЯ: Дороговизна объекта и его работы, из-за банковских процентов по частным кредитам, на которые строился объект, прибыли оператора и дополнительных услуг оператора, банка или консорциума.
ВТОРАЯ: Конфликт мотивации. Суть инфраструктуры – доступ к благам цивилизации по наименьшим затратам за единицу «пользы». Цель частного оператора – максимизация прибыли, краткосрочной и долгосрочной.
Платные мосты и дороги в США и большинстве западных стран обходятся обществу в среднем вдвое-втрое дороже, чем если бы их строительстово финансировалось бы как гособъектов из госбюджета. Система полностью легитимна, но в отличие от коррупции чиновников на гос закупках, замотивирована увеличивать стоимость проекта не на десятки процентов, а в разы – потому что так можно заработать больше на банковских процентах. Не преувеличение – анализ многих проектов в США, Великобритании показывает завышение итоговой стоимости объекта в 3 – 8 раз ! Интересующиеся могут поискать информацию про позорное восьмикратное удорожание проекта ( и проезда) моста Бэй Бридж в Сан-Франциско.
И в российских реалиях – да, Западный Скоростной Диаметр в Петербурге красив, хорошо построен, выполняет свою функцию. Но российской экономике он обходится втрое дороже, чем если бы он был построен также, как, например, Крымский мост. Разница – в процентах банков – участников консорциума, прибыли операторов, дополнительные расходы по взиманию оплаты за проезд. Так что когда вы (справедливо) восхищаетесь ЗСД – вообразите еще 2 таких объекта, которые могли бы быть тоже построены в том же городе, но их нет.
Пограничный вопрос – средства связи. Мобильная связь может эффективно выполняться частными компаниями-операторами. В одной и той же точке пространства пользователь может подключаться к разным операторам без избыточных, дублирующих затрат для общества. Но сеть магистральных (междугородних, межрайонных) оптоволоконных кабелей: спутниковые системы связи вещания должны быть едиными для всей страны и в руках одного, государственного оператора. Так почти и есть сегодня.
Вердикт политэкономии – дороги и мосты должно строиться государством, принадлежать государству. Банковские проценты и прибыли частных компаний в организации таких проектов не должны становиться частью затрат проекта. Лучшая роль для частных компаний – выигрывать тендер на часть строительства или проектирования, и выигрывать тендер на работы по обслуживанию построенного и работающего моста.
Вообще, где граница полезного и вредного, эффективного и неэффективного в финансировании и типах собственности в инфраструктуре?
Используем исключительно экономические критерии - «затраты – результат». На время оставляем вне осуждения понятия морали, ценностей, что справедливо и что нет.
В дорогах всех видов, трубопроводах, линиях электропередачи – в конкретном географическом пространстве наиболее эффективным может быть только один объект, максимально обслуживающий всех на территории, до которой он может «дотянуться».
Что происходит, если любой из этих объектов строится частной компанией, или с участием частного финансирования? Две базовые проблемы:
ПЕРВАЯ: Дороговизна объекта и его работы, из-за банковских процентов по частным кредитам, на которые строился объект, прибыли оператора и дополнительных услуг оператора, банка или консорциума.
ВТОРАЯ: Конфликт мотивации. Суть инфраструктуры – доступ к благам цивилизации по наименьшим затратам за единицу «пользы». Цель частного оператора – максимизация прибыли, краткосрочной и долгосрочной.
Платные мосты и дороги в США и большинстве западных стран обходятся обществу в среднем вдвое-втрое дороже, чем если бы их строительстово финансировалось бы как гособъектов из госбюджета. Система полностью легитимна, но в отличие от коррупции чиновников на гос закупках, замотивирована увеличивать стоимость проекта не на десятки процентов, а в разы – потому что так можно заработать больше на банковских процентах. Не преувеличение – анализ многих проектов в США, Великобритании показывает завышение итоговой стоимости объекта в 3 – 8 раз ! Интересующиеся могут поискать информацию про позорное восьмикратное удорожание проекта ( и проезда) моста Бэй Бридж в Сан-Франциско.
И в российских реалиях – да, Западный Скоростной Диаметр в Петербурге красив, хорошо построен, выполняет свою функцию. Но российской экономике он обходится втрое дороже, чем если бы он был построен также, как, например, Крымский мост. Разница – в процентах банков – участников консорциума, прибыли операторов, дополнительные расходы по взиманию оплаты за проезд. Так что когда вы (справедливо) восхищаетесь ЗСД – вообразите еще 2 таких объекта, которые могли бы быть тоже построены в том же городе, но их нет.
Пограничный вопрос – средства связи. Мобильная связь может эффективно выполняться частными компаниями-операторами. В одной и той же точке пространства пользователь может подключаться к разным операторам без избыточных, дублирующих затрат для общества. Но сеть магистральных (междугородних, межрайонных) оптоволоконных кабелей: спутниковые системы связи вещания должны быть едиными для всей страны и в руках одного, государственного оператора. Так почти и есть сегодня.
Вердикт политэкономии – дороги и мосты должно строиться государством, принадлежать государству. Банковские проценты и прибыли частных компаний в организации таких проектов не должны становиться частью затрат проекта. Лучшая роль для частных компаний – выигрывать тендер на часть строительства или проектирования, и выигрывать тендер на работы по обслуживанию построенного и работающего моста.
24 ноября ожидается второе чтение федерального бюджета в Госдуме.
Первое ощущение от его прочтения - досада и разочарование, что власти потеряли шанс сменить экономические инструменты, навязанные России извне в 1993 году международным истеблишментом. Пик надежды на это был в мае 2020 года - подготовка Правительством РФ «Общенационального плана восстановления занятости….» в его первоначальной редакции – смотрите здесь же ранее, на Политэкономе: https://publielectoral.lat/politekonom/33
Он предполагал смягчение фискальной политики (дефицит) на 8.5% ВВП или 9.5 триллионов рублей.
В пик «корона-карантина» 2020г экономика страны еле удержалась от падения в пропасть. В первую очередь - благодаря нескольким выплатам типа 10 тыс. рублей на ребенка, выплатам врачам, субсидирования ипотеки, и ускоренным госзакупкам по нескольким десяткам больших и малых проектов. От атомных ледоколов до покупки автомашин скорой помощи для регионов.
Представленный в Думу проект федерального бюджета на 2021 – 2023гг. предлагает очень скромный дефицит, на уровне погрешности в исполнении бюджета. Буквально, в 2021, 2022, 2023гг предполагается дефицит в 2.75, 1.25 и 1.41 трлн рублей соответственно. Или в пределах 1 – 2% ВВП. Печально-традиционное невыполнение расходной части бюджета уже сведет этот «дефицит» к нулю. И это отражает не только давнюю позицию Минфина, открыто выступающего против исполнения конкретных бюджетных ориентиров из прежних Указов Президента 2012, но и недавние публичные выступления Белоусова. Наряду с Борисовым – самого «государственнического» во всем Правительстве!
На Форуме «Сильные идеи для нового времени» в интервью ТАСС Белоусов, в частности, сказал (https://tass.ru/interviews/9951349) :
«Мы в прошлом году вышли на околопредельные возможности увеличения бюджетного дефицита»……. «Мы вышли на 4,4% бюджетного дефицита» (то есть лишь на половину от предполагавшегося «Планом восстановления» !)
«…выходя из программ поддержки экономики, которые действовали в 2020 году, и сокращая бюджетный дефицит, мы должны будем сократить расходы в реальном выражении. Они сокращаются достаточно сильно — примерно на 9–10%, если брать без учета обслуживания долга, то примерно на 10%»
При этом Белоусов не скрывает, что сокращение расходов вряд ли позволит решать задачу от Президента по сокращению наполовину нынешних уровней бедности и безработицы.
Остающуюся надежду сегодня дают реальные действия правительства. Наиболее интересно это изложено в статьях Константина Двинского, например здесь: https://zen.yandex.ru/media/dvinsy/plan-belousova-v-deistvii-v-noiabre-pechatnyi-stanok-zapustitsia-vo-vtoroi-raz-5fa2fea25852020967c104d1
Коротко – в условиях нехватки ликвидности у крупнейших банков, дефицит бюджета и приобретение ОФЗ финансируются через аукционы РЕПО, позволяющие банкам обменивать только что приобретенные ОФЗ на новую ликвидность от Банка России. По сути – Банк России стал супер-банком, через аукционы РЕПО вышедшим на эмиссию новых рублей в 600 – 700 млрд рублей в месяц или 7 – 8 триллионов рублей в год.
А это уже сравнимо с нижней планкой минимально необходимого роста денежной массы М2 в 10%ВВП или 11 триллионов рублей в год для возобновления инвестиционного цикла в стране!
Да, конечно, остается риск быстрого наращивания госдолга под очень высокий процент - вспомним коллапс государственных финансов Греции 10 лет назад... Но если действительно размещать большую часть этих ОФЗ у Сбера и ВТБ, то большая часть процентов по ОФЗ вернется по госбюджет как дивиденды государству – главному акционеру этих банков. А в крайнем случае долг государства по ОФЗ можно будет пролонгировать или даже списать, если «акционер» попросит об этом «свои» банки.
Первое ощущение от его прочтения - досада и разочарование, что власти потеряли шанс сменить экономические инструменты, навязанные России извне в 1993 году международным истеблишментом. Пик надежды на это был в мае 2020 года - подготовка Правительством РФ «Общенационального плана восстановления занятости….» в его первоначальной редакции – смотрите здесь же ранее, на Политэкономе: https://publielectoral.lat/politekonom/33
Он предполагал смягчение фискальной политики (дефицит) на 8.5% ВВП или 9.5 триллионов рублей.
В пик «корона-карантина» 2020г экономика страны еле удержалась от падения в пропасть. В первую очередь - благодаря нескольким выплатам типа 10 тыс. рублей на ребенка, выплатам врачам, субсидирования ипотеки, и ускоренным госзакупкам по нескольким десяткам больших и малых проектов. От атомных ледоколов до покупки автомашин скорой помощи для регионов.
Представленный в Думу проект федерального бюджета на 2021 – 2023гг. предлагает очень скромный дефицит, на уровне погрешности в исполнении бюджета. Буквально, в 2021, 2022, 2023гг предполагается дефицит в 2.75, 1.25 и 1.41 трлн рублей соответственно. Или в пределах 1 – 2% ВВП. Печально-традиционное невыполнение расходной части бюджета уже сведет этот «дефицит» к нулю. И это отражает не только давнюю позицию Минфина, открыто выступающего против исполнения конкретных бюджетных ориентиров из прежних Указов Президента 2012, но и недавние публичные выступления Белоусова. Наряду с Борисовым – самого «государственнического» во всем Правительстве!
На Форуме «Сильные идеи для нового времени» в интервью ТАСС Белоусов, в частности, сказал (https://tass.ru/interviews/9951349) :
«Мы в прошлом году вышли на околопредельные возможности увеличения бюджетного дефицита»……. «Мы вышли на 4,4% бюджетного дефицита» (то есть лишь на половину от предполагавшегося «Планом восстановления» !)
«…выходя из программ поддержки экономики, которые действовали в 2020 году, и сокращая бюджетный дефицит, мы должны будем сократить расходы в реальном выражении. Они сокращаются достаточно сильно — примерно на 9–10%, если брать без учета обслуживания долга, то примерно на 10%»
При этом Белоусов не скрывает, что сокращение расходов вряд ли позволит решать задачу от Президента по сокращению наполовину нынешних уровней бедности и безработицы.
Остающуюся надежду сегодня дают реальные действия правительства. Наиболее интересно это изложено в статьях Константина Двинского, например здесь: https://zen.yandex.ru/media/dvinsy/plan-belousova-v-deistvii-v-noiabre-pechatnyi-stanok-zapustitsia-vo-vtoroi-raz-5fa2fea25852020967c104d1
Коротко – в условиях нехватки ликвидности у крупнейших банков, дефицит бюджета и приобретение ОФЗ финансируются через аукционы РЕПО, позволяющие банкам обменивать только что приобретенные ОФЗ на новую ликвидность от Банка России. По сути – Банк России стал супер-банком, через аукционы РЕПО вышедшим на эмиссию новых рублей в 600 – 700 млрд рублей в месяц или 7 – 8 триллионов рублей в год.
А это уже сравнимо с нижней планкой минимально необходимого роста денежной массы М2 в 10%ВВП или 11 триллионов рублей в год для возобновления инвестиционного цикла в стране!
Да, конечно, остается риск быстрого наращивания госдолга под очень высокий процент - вспомним коллапс государственных финансов Греции 10 лет назад... Но если действительно размещать большую часть этих ОФЗ у Сбера и ВТБ, то большая часть процентов по ОФЗ вернется по госбюджет как дивиденды государству – главному акционеру этих банков. А в крайнем случае долг государства по ОФЗ можно будет пролонгировать или даже списать, если «акционер» попросит об этом «свои» банки.
Telegram
Политэконом
Напомним – суть Японской и Китайской модели эмиссионного финансирования своих экономик именно в большом долге в 300 и более процентов от ВВП и государства, и частных компаний, владеют которым именно госбанки ( https://kursblag.ru/china-n-japan/ ) При этом проценты по займам могут быть нулевыми в Японии, и достаточно дорогими в 3-4% в Китае. Принципиально именно то, что они возвращаются в доход государства, а не становятся доходом международного частного финансового сектора.
Таким образом, при формальном продолжении выполнения либеральной финансовой догмы и удручающих выступлениях вице-премьера, фактические шаги правительства радуют. Впервые за долгие годы.
Подтверждение тому мы увидим - или не увидим - в валютном курсе рубля. Любое начало государственной эмиссии должно сочетаться с мерами, препятствующими притоку новой ликвидности банков на валютный рынок и спекуляциям внешних (хедж-фондов) и криминальных игроков (инсайдеров на стыке правительства, чиновников ЦБ и коммерческих банков).
Досадно, что правительство допустило падение рубля до нынешних уровней 90 – 92 за Евро. Без веских причин к этому в торговом балансе страны – большой профицит при больших резервах. Это уже заложило дополнительную 5% инфляцию во все внутренние цены на 2020 – 2021 год….. Но если власть сможет хотя бы зафиксировать этот уровень на ближайшие 3-4 года, то и с этим экономика вполне сможет начать расти.
Неопределенность и отсутствие запрограммированости на повторение монетаристского проклятия последних 25 лет уже есть чудо, успех, или как минимум надежда на будущее.
Таким образом, при формальном продолжении выполнения либеральной финансовой догмы и удручающих выступлениях вице-премьера, фактические шаги правительства радуют. Впервые за долгие годы.
Подтверждение тому мы увидим - или не увидим - в валютном курсе рубля. Любое начало государственной эмиссии должно сочетаться с мерами, препятствующими притоку новой ликвидности банков на валютный рынок и спекуляциям внешних (хедж-фондов) и криминальных игроков (инсайдеров на стыке правительства, чиновников ЦБ и коммерческих банков).
Досадно, что правительство допустило падение рубля до нынешних уровней 90 – 92 за Евро. Без веских причин к этому в торговом балансе страны – большой профицит при больших резервах. Это уже заложило дополнительную 5% инфляцию во все внутренние цены на 2020 – 2021 год….. Но если власть сможет хотя бы зафиксировать этот уровень на ближайшие 3-4 года, то и с этим экономика вполне сможет начать расти.
Неопределенность и отсутствие запрограммированости на повторение монетаристского проклятия последних 25 лет уже есть чудо, успех, или как минимум надежда на будущее.
Экономическая программа «Курс Благополучия»
Китай и Япония как особый случай экономической политики - Экономическая программа «Курс Благополучия»
Экономические последствия коронавируса, вызванных им карантина и самоизоляции, уже оказались очень тяжелыми для российской экономики. Если государство не пересмотрит нынешнюю экономическую политику – нас ожидает спад 6-8% ВВП по итогам 2020 г/, и долгое восстановление…
Китай на днях объявил о достижении в заранее заданный срок амбициозной задачи – покончить с крайней бедностью https://ria.ru/20201125/bednost-1586132835.html. Ее определили как душевой доход в 4000 юаня в год или 606 долларов или 46 тыс рублей в год, или 3838 рублей в месяц. Это примерно похоже на подушевой доход в 2 доллара в день, популярное в мире определение крайней бедности.
Последние несколько лет китайские власти отслеживали прогресс каждого из уездов с жителями ниже заданной границы. Последние уезды с людьми с такими низкими доходми по всему Китаю чиновники отслеживали на большой обновляемой компьютерной карте, как если бы это были зоны наводнения или некоей эпидемии, где бедность подлежала искоренению как опасная зараза. Последние семьи с очень низкими доходами торжественно подписывали сертификаты – свидетельства роста их доходов выше пресловутой планки крайней бедности.
Программа искоренения крайней бедности обошлась Китаю недешево. В большинстве случаев пришлось строить недостающие дороги, энергоснабжение, сети связи – чтобы в неблагополучных деревнях могли появиться новые предприятия и рабочие места
В реальности доходы самых бедных жителей Китая выросли не до 4000 юаней в год, А, как правило, до 10 тыс юаней. А это уже 9595 рублей в месяц или сопоставимо с текущим прожиточным минимумом в России, в среднем по стране определенным в 10 609 рублей.
Даже при нынешнем тяжелом состоянии мировой экономики, Китайской экономической системе под силу и дальше быстро наращивать доходы самых бедных слоев населения. Вероятно, уже к 2024 году доля китайцев с доходами ниже прожиточного минимума в его российском определении станет меньше, чем в России. А это символичный год!
В 2018 году Президент России поставил задачу снизить к 2024 году количество бедных вдвое с 12.9% до 6.5% россиян. https://www.interfax.ru/russia/718286
Реальность нынешней экономической модели России - а вовсе не «корона-кризис», или нежелание властей - заставили Президента в июле нынешнего года отложить достижение этой цели до 2030 года.
Последние несколько лет китайские власти отслеживали прогресс каждого из уездов с жителями ниже заданной границы. Последние уезды с людьми с такими низкими доходми по всему Китаю чиновники отслеживали на большой обновляемой компьютерной карте, как если бы это были зоны наводнения или некоей эпидемии, где бедность подлежала искоренению как опасная зараза. Последние семьи с очень низкими доходами торжественно подписывали сертификаты – свидетельства роста их доходов выше пресловутой планки крайней бедности.
Программа искоренения крайней бедности обошлась Китаю недешево. В большинстве случаев пришлось строить недостающие дороги, энергоснабжение, сети связи – чтобы в неблагополучных деревнях могли появиться новые предприятия и рабочие места
В реальности доходы самых бедных жителей Китая выросли не до 4000 юаней в год, А, как правило, до 10 тыс юаней. А это уже 9595 рублей в месяц или сопоставимо с текущим прожиточным минимумом в России, в среднем по стране определенным в 10 609 рублей.
Даже при нынешнем тяжелом состоянии мировой экономики, Китайской экономической системе под силу и дальше быстро наращивать доходы самых бедных слоев населения. Вероятно, уже к 2024 году доля китайцев с доходами ниже прожиточного минимума в его российском определении станет меньше, чем в России. А это символичный год!
В 2018 году Президент России поставил задачу снизить к 2024 году количество бедных вдвое с 12.9% до 6.5% россиян. https://www.interfax.ru/russia/718286
Реальность нынешней экономической модели России - а вовсе не «корона-кризис», или нежелание властей - заставили Президента в июле нынешнего года отложить достижение этой цели до 2030 года.
РИА Новости
Нищеты больше нет. Кого Китай победит следующим
Есть ощущение, что в Пекине еще не успели по-настоящему отпраздновать это достижение и сделать из него глобальное событие: в срок выполнена поставленная на 2020 РИА Новости, 26.05.2021
А как можно быстро справиться с бедностью в России?
Законы политэкономии обеспечивают наиболее быстрый экономический рост именно тогда, когда расширение денежной массы в экономике происходит по двум параллельным направлениям:
1) Опережающий рост доходов наиболее малодоходной части населения любым способом из нижеописанных:
- ББД как «стипендия» или «национальный дивиденд» каждому гражданину
- разновидность ББД – «социальная стипендия» в обмен на требуемое общественное поведение в некоторых странах. Например, в Бразилии жители «фавел» (трущоб) получали ежемесячную доплату, если их дети начинали посещать школу. В России эквивалентом таких «социальных стипендий» были бы выплаты в помощь переезжающим в демографически неблагополучные регионы, или поддержка русскоязычных переселенцев из других стран
- освобождение от НДФЛ доходов ниже реалистичного уровня бедности (в России это близко к сумме двух прожиточных минимумов или 21-22 тыс рублей в месяц)
- поднятие пенсий всех видов, и зарплат самых массовых категорий бюджетников, начиная с рядового состава: школьные и ВУЗовские учителя, больничный персонал.
2) Расширенное кредитование нового жилищного строительства под низкий процент, строительство инфраструктуры государством, и новых производственных мощностей частными компаниями.
Эти два направления вместе производят мощный, умножающийся вклад в рост экономики, при одновременном быстром снижении бедности. Зарплаты не только в госсекторе, но и в частном секторе быстро растут. Расширение производства и продаж всех видов заполняет недозанятые рабочие руки, вызывает их временную нехватку и, как следствие, рост зарплат в частном секторе.
При росте производства в полтора раза и при росте зарплат в те же полтора раза, работодатель старается не добавлять (а, по возможности, и сокращать!) подорожавшие позиции кладовщиков, вахтеров, бухгалтеров, руководителей низового звена. Взамен работодатель будет максимально «растягивать» квалифицированный персонал между увеличенным количеством смен и работающего оборудования, или мест обслуживания. Чуть позже начинается эффект от небольших капиталовложений – видеокамера вместо контролера, вилочный погрузчик вместо тележки-«роклы», дополнительное оборудование в конце или начале производственной линии (смотря, где узкое место линии). Еще через 12-18 месяцев начинается эффект от полностью новых производственных мощностей – новые коровники, линии, заводы, магазины, склады, рестораны.
Увеличенное инфраструктурное и жилищное строительство также отвлекает на себя часть рабочей силы и может создавать ее нехватку, но и добавляет еще больший потребительский спрос из зарплат строителей всего этого, и на материалы для отделки и обустройства нового жилья.
Рост экономики и доходов первые два года такой политики – самый легкий для достижения, и самый хрупкий одновременно.
Легкий – потому что он задействует не до конца загруженные существующие производственные мощности и рабочие руки. Для первых 20% роста ВВП, первых 25-27% роста личных доходов (включая первые 30-40% роста доходов той самой трети граждан с наименьшими доходами) – в России даже не нужны большие дополнительные инвестиции! Они нужны для продолжения роста за пределами этих двух первых «волшебных» лет.
Хрупкий – потому что в начале нового курса государственная машина еще приспосабливается к новым реалиям, в то время как внешние враждебные силы могут действовать слаженно и эффективно с первого дня. С максимальным задействованием «спящих» и просто наиболее вороватых представителей существующей элиты. Самый действенный способ затруднить рост в этот момент – организовать внешнюю атаку на национальную валюту, на рубль. Скачок курса превратится в дополнительную инфляцию, обесценит часть стимула от растущего спроса, и удорожает импортируемые оборудование и компоненты.
Курс Благополучия (www.kursblag.ru) - на сегодня, единственная целостная программа в России, при выполнении которой достигаются и быстрый экономический рост, и сокращение бедности, при сохранении пользы от конкуренции и частного предпринимательства в большинстве областей.
Законы политэкономии обеспечивают наиболее быстрый экономический рост именно тогда, когда расширение денежной массы в экономике происходит по двум параллельным направлениям:
1) Опережающий рост доходов наиболее малодоходной части населения любым способом из нижеописанных:
- ББД как «стипендия» или «национальный дивиденд» каждому гражданину
- разновидность ББД – «социальная стипендия» в обмен на требуемое общественное поведение в некоторых странах. Например, в Бразилии жители «фавел» (трущоб) получали ежемесячную доплату, если их дети начинали посещать школу. В России эквивалентом таких «социальных стипендий» были бы выплаты в помощь переезжающим в демографически неблагополучные регионы, или поддержка русскоязычных переселенцев из других стран
- освобождение от НДФЛ доходов ниже реалистичного уровня бедности (в России это близко к сумме двух прожиточных минимумов или 21-22 тыс рублей в месяц)
- поднятие пенсий всех видов, и зарплат самых массовых категорий бюджетников, начиная с рядового состава: школьные и ВУЗовские учителя, больничный персонал.
2) Расширенное кредитование нового жилищного строительства под низкий процент, строительство инфраструктуры государством, и новых производственных мощностей частными компаниями.
Эти два направления вместе производят мощный, умножающийся вклад в рост экономики, при одновременном быстром снижении бедности. Зарплаты не только в госсекторе, но и в частном секторе быстро растут. Расширение производства и продаж всех видов заполняет недозанятые рабочие руки, вызывает их временную нехватку и, как следствие, рост зарплат в частном секторе.
При росте производства в полтора раза и при росте зарплат в те же полтора раза, работодатель старается не добавлять (а, по возможности, и сокращать!) подорожавшие позиции кладовщиков, вахтеров, бухгалтеров, руководителей низового звена. Взамен работодатель будет максимально «растягивать» квалифицированный персонал между увеличенным количеством смен и работающего оборудования, или мест обслуживания. Чуть позже начинается эффект от небольших капиталовложений – видеокамера вместо контролера, вилочный погрузчик вместо тележки-«роклы», дополнительное оборудование в конце или начале производственной линии (смотря, где узкое место линии). Еще через 12-18 месяцев начинается эффект от полностью новых производственных мощностей – новые коровники, линии, заводы, магазины, склады, рестораны.
Увеличенное инфраструктурное и жилищное строительство также отвлекает на себя часть рабочей силы и может создавать ее нехватку, но и добавляет еще больший потребительский спрос из зарплат строителей всего этого, и на материалы для отделки и обустройства нового жилья.
Рост экономики и доходов первые два года такой политики – самый легкий для достижения, и самый хрупкий одновременно.
Легкий – потому что он задействует не до конца загруженные существующие производственные мощности и рабочие руки. Для первых 20% роста ВВП, первых 25-27% роста личных доходов (включая первые 30-40% роста доходов той самой трети граждан с наименьшими доходами) – в России даже не нужны большие дополнительные инвестиции! Они нужны для продолжения роста за пределами этих двух первых «волшебных» лет.
Хрупкий – потому что в начале нового курса государственная машина еще приспосабливается к новым реалиям, в то время как внешние враждебные силы могут действовать слаженно и эффективно с первого дня. С максимальным задействованием «спящих» и просто наиболее вороватых представителей существующей элиты. Самый действенный способ затруднить рост в этот момент – организовать внешнюю атаку на национальную валюту, на рубль. Скачок курса превратится в дополнительную инфляцию, обесценит часть стимула от растущего спроса, и удорожает импортируемые оборудование и компоненты.
Курс Благополучия (www.kursblag.ru) - на сегодня, единственная целостная программа в России, при выполнении которой достигаются и быстрый экономический рост, и сокращение бедности, при сохранении пользы от конкуренции и частного предпринимательства в большинстве областей.
Взгляд Политэкономии благополучия на недавний рост цен на сахар и масло:
Из трех крупнейших производителей сахара в стране два – Продимекс (№1) и Русагро (№3) – также являются крупными производителями подсолнечного масла. А второй крупнейший сахаропроизводитель, компания Доминант, уже была целью расследования ФАС по ценам на сахар ранее.
Все три компании - крупнейшие частные землевладельцы России. Более 90% свеклы выращивается не некими «фермерами», а сахаропроизводителями, на своих же землях. То есть – они же сами решили и сократить посевы, при этом сильно нарастив экспорт.
Упрощенно – три крупнейших игрока «зарвались». Зачем так рисковать?
У всех них заметная кредитная нагрузка с высокой стоимостью обслуживания займов – и капиталоемкий бизнес, от сельхоз.цикла до самих заводов. Брать кредиты под 2% годовых (как их «собратья» в Европе) – не могут. Санкции 2014г заставили их кредитоваться только в российских банках.
Президента явно дезинформировали, «подсунув» ему поощрение экспорта сахара и масла среди причин их подорожания. Наоборот, рост экспорта сахара от года к году позволил добавлять новые производственные мощности и посевные площади, увеличил масштаб и эффективность в отрасли. Но в 2020 году эта эффективность перевесилась соблазнительной возможностью: сахаропроизводители на контролируемых ими же землях резко (на 17-18%) уменьшили посевы свеклы, а неудачный климат и прочие трудности в «ковидный» 2020 год сделали урожай свеклы на 40% меньше, чем в прошлом году.
Увидев «приглашение к росту цен» на конкретные товары (сахар и подсолнечное масло), ведущие розничные сети добавили к подорожанию свою «справедливую долю», и цены выросли уже очень сильно – настолько, что создали массовое возмущение населения и потребовали видимой реакции властей на происходящее. Почему же и розница так рискнула ради дополнительной прибыли?
Розничная торговля в России, хотя и консолидирована меньше, чем в других странах, но цены по стране сильно определяются двумя игроками – Х5 («Пятерочка» и «Перекресток») и Тандер («Магнит») . До 2014 года формат супермаркетов и гипермаркетов национальных сетей рос более 15% в год или в несколько раз быстрее роста розницы в целом. «Магниты» и «Пятерочки» появились в большинстве больших и малых городов РФ. Главным показателем успеха многие годы было количество новых магазинов сети - как вновь построенные, так и скупаемые розничные сети в регионах. Этот быстрый рост финансировался внешними валютными займами. Санкции Запада после 2014 года прикрыли этот источник финансирования. После этого крупнейшие сети оказались вынуждены финансировать свое развитие комбинацией дорогих займов от российских банков, и через высокие наценки для потребителей. По сути, Х5 и Тандер превратились в крупнейших заемщиков двух крупнейших банков России, а Тандер еще и принадлежит ВТБ.
Один только план Х5 на 2020-2025 предполагал один и тот же уровень наценки в 24-25% на все ближайшие годы (хороший обзор 2019 года на https://bcs-express.ru/novosti-i-analitika/schitaem-spravedlivuiu-stoimost-x5-retail-group ), при том, что открытие новых магазинов замедлялось в несколько раз. Объяснили это так – сеть Х5 собиралась вкладывать огромные средства в ИТ-системы, выплачивать долги, и «замещать» уже существующие активы…. То есть тратить на обновление существующих магазинов суммы, сопоставимые с капиталовложениями на пике открытия новых магазинов и распределительных центров в 2017-2018гг. Неужели?
Лучше - действовать, а не подозревать. Стране просто необходим гос.оператор в рознице (конечно, ОДИН СРЕДИ МНОГИХ частных операторов!) как источник информации и «якорь» для рынка. И не хватает ускоренного роста нескольких новых частных розничных сетей, способных наращивать оборот при существенно меньшей наценке.
Из трех крупнейших производителей сахара в стране два – Продимекс (№1) и Русагро (№3) – также являются крупными производителями подсолнечного масла. А второй крупнейший сахаропроизводитель, компания Доминант, уже была целью расследования ФАС по ценам на сахар ранее.
Все три компании - крупнейшие частные землевладельцы России. Более 90% свеклы выращивается не некими «фермерами», а сахаропроизводителями, на своих же землях. То есть – они же сами решили и сократить посевы, при этом сильно нарастив экспорт.
Упрощенно – три крупнейших игрока «зарвались». Зачем так рисковать?
У всех них заметная кредитная нагрузка с высокой стоимостью обслуживания займов – и капиталоемкий бизнес, от сельхоз.цикла до самих заводов. Брать кредиты под 2% годовых (как их «собратья» в Европе) – не могут. Санкции 2014г заставили их кредитоваться только в российских банках.
Президента явно дезинформировали, «подсунув» ему поощрение экспорта сахара и масла среди причин их подорожания. Наоборот, рост экспорта сахара от года к году позволил добавлять новые производственные мощности и посевные площади, увеличил масштаб и эффективность в отрасли. Но в 2020 году эта эффективность перевесилась соблазнительной возможностью: сахаропроизводители на контролируемых ими же землях резко (на 17-18%) уменьшили посевы свеклы, а неудачный климат и прочие трудности в «ковидный» 2020 год сделали урожай свеклы на 40% меньше, чем в прошлом году.
Увидев «приглашение к росту цен» на конкретные товары (сахар и подсолнечное масло), ведущие розничные сети добавили к подорожанию свою «справедливую долю», и цены выросли уже очень сильно – настолько, что создали массовое возмущение населения и потребовали видимой реакции властей на происходящее. Почему же и розница так рискнула ради дополнительной прибыли?
Розничная торговля в России, хотя и консолидирована меньше, чем в других странах, но цены по стране сильно определяются двумя игроками – Х5 («Пятерочка» и «Перекресток») и Тандер («Магнит») . До 2014 года формат супермаркетов и гипермаркетов национальных сетей рос более 15% в год или в несколько раз быстрее роста розницы в целом. «Магниты» и «Пятерочки» появились в большинстве больших и малых городов РФ. Главным показателем успеха многие годы было количество новых магазинов сети - как вновь построенные, так и скупаемые розничные сети в регионах. Этот быстрый рост финансировался внешними валютными займами. Санкции Запада после 2014 года прикрыли этот источник финансирования. После этого крупнейшие сети оказались вынуждены финансировать свое развитие комбинацией дорогих займов от российских банков, и через высокие наценки для потребителей. По сути, Х5 и Тандер превратились в крупнейших заемщиков двух крупнейших банков России, а Тандер еще и принадлежит ВТБ.
Один только план Х5 на 2020-2025 предполагал один и тот же уровень наценки в 24-25% на все ближайшие годы (хороший обзор 2019 года на https://bcs-express.ru/novosti-i-analitika/schitaem-spravedlivuiu-stoimost-x5-retail-group ), при том, что открытие новых магазинов замедлялось в несколько раз. Объяснили это так – сеть Х5 собиралась вкладывать огромные средства в ИТ-системы, выплачивать долги, и «замещать» уже существующие активы…. То есть тратить на обновление существующих магазинов суммы, сопоставимые с капиталовложениями на пике открытия новых магазинов и распределительных центров в 2017-2018гг. Неужели?
Лучше - действовать, а не подозревать. Стране просто необходим гос.оператор в рознице (конечно, ОДИН СРЕДИ МНОГИХ частных операторов!) как источник информации и «якорь» для рынка. И не хватает ускоренного роста нескольких новых частных розничных сетей, способных наращивать оборот при существенно меньшей наценке.
У государства уже есть инструмент, которым оно не пользуется – контроль ВТБ за компанией Тандер, оператором сети магазинов «Магнит». При стабильности цен на проблемные товары в «Магнитах», и при четко обозначенных коридорах цен и готовности государства помочь расшить «узкие места» на потребительском рынке – ни остальная розница, ни производители не рискнут поднять внутренние цены. Проще будет заработать рознице на росте продаж в целом, а сахаропроизводителям – продать дополнительные объемы сахара на экспорт, пользуюсь и дополнительной кредитной поддержкой, и той самой поддержкой экспорта, упомянутой Президентом в столь негативном свете.
Если же действительно не хватает конкуренции среди розничных сетей – государство может выдать низкопроцентный займ игрокам №3 и №4 для добавления их магазинов именно в тех городах, где позиции лидера (Х5) слишком сильны.
И тот же Х5, в рамках такой политики, вполне мог бы получить низкопроцентный займ от государства, для рефинансирования своих дорогих кредитов, в обмен на планомерное снижение средней наценки. Как государство узнает все эти секреты розничного бизнеса, спросите вы? Так государство же через контроль ВТБ над «Тандер» уже имеет доступ к необходимой информации и опыту профессионалов розницы.
Опыт Турции на сельскохозяйственных рынках.
Турция давно нашла эффективный ответ, заслуживающий изучения и применения в России. На нескольких сельскохозяйственных рынках с риском подобных скачков цен турецкое государство участвует через крупного игрока, принадлежащего государству и играющего по общим правилам. На таких государственных игроков приходится менее половины продаж в конкретном виде продукции. Но само их наличие, нацеленность на стабильность цен для фермеров и конечных потребителей, на небольшую но устойчивую прибыль – создает мощный «якорь» для всех. Например, так происходит на рынке чая, выращиваемого в Турции, и того же свекловичного сахара. Компания Чайкур - чуть меньше половины рынка по продажам чая, больше половины приходится на остальных игроков, включая транснациональный Юнилевер с брендом Липтон. При этом качество управления, уровень заводов Чайкур не отличается принципиально от частных игроков.
Что можно сделать в России:
В России государство могло бы отойти от догмы «все приватизировать», и поступить наоборот - выкупить у банков активы менее удачливых, пред-банкротных и закредитованных производителей, например, сахара – и собрать их в некий РосСахар на срок минимум 10 лет. Боитесь про бюджет – сделайте через тот же инструмент РЕПО и «квази=эмиссии». Этот РосСахар получил бы мандат поддерживать некую равновесную цену на свеклу, и расширять производство в периоды роста цен, посылая «трем толстякам» четкий посыл – если еще раз решите «зарваться», производство нарастят другие, не вы. Рынок от таких мер приходит в устойчивое равновесие за один сезон.
Альтернативой было бы объявить потолок цен на сахар, и при несогласии ведущих производителей придерживаться его – дать низкопроцентные займы другим производителям на расширение их работы. А если в стране краткосрочно сложился дефицит свеклы – в том числе и как результат согласованного «спектакля» от трех лидеров рынка, то одновременно ввести временную квоту на беспошлинный ввоз тростникового сахара, пока посевы свеклы не вырастут до требуемого уровня.
Неэффективность государственного сектора – миф, созданный мировыми «хозяевами денег». Есть место и для умно организованных госпредприятий, и для правильно поддерживаемых частных компаний. Особенно, если все они имеют доступ к суверенному источнику «белых», «не-токсичных» денег. Смотри Китай.
А вот без госсектора и без «белых денег» для частных компаний - ничто не остановит корысть двух-трех лидеров рынка.
Если же действительно не хватает конкуренции среди розничных сетей – государство может выдать низкопроцентный займ игрокам №3 и №4 для добавления их магазинов именно в тех городах, где позиции лидера (Х5) слишком сильны.
И тот же Х5, в рамках такой политики, вполне мог бы получить низкопроцентный займ от государства, для рефинансирования своих дорогих кредитов, в обмен на планомерное снижение средней наценки. Как государство узнает все эти секреты розничного бизнеса, спросите вы? Так государство же через контроль ВТБ над «Тандер» уже имеет доступ к необходимой информации и опыту профессионалов розницы.
Опыт Турции на сельскохозяйственных рынках.
Турция давно нашла эффективный ответ, заслуживающий изучения и применения в России. На нескольких сельскохозяйственных рынках с риском подобных скачков цен турецкое государство участвует через крупного игрока, принадлежащего государству и играющего по общим правилам. На таких государственных игроков приходится менее половины продаж в конкретном виде продукции. Но само их наличие, нацеленность на стабильность цен для фермеров и конечных потребителей, на небольшую но устойчивую прибыль – создает мощный «якорь» для всех. Например, так происходит на рынке чая, выращиваемого в Турции, и того же свекловичного сахара. Компания Чайкур - чуть меньше половины рынка по продажам чая, больше половины приходится на остальных игроков, включая транснациональный Юнилевер с брендом Липтон. При этом качество управления, уровень заводов Чайкур не отличается принципиально от частных игроков.
Что можно сделать в России:
В России государство могло бы отойти от догмы «все приватизировать», и поступить наоборот - выкупить у банков активы менее удачливых, пред-банкротных и закредитованных производителей, например, сахара – и собрать их в некий РосСахар на срок минимум 10 лет. Боитесь про бюджет – сделайте через тот же инструмент РЕПО и «квази=эмиссии». Этот РосСахар получил бы мандат поддерживать некую равновесную цену на свеклу, и расширять производство в периоды роста цен, посылая «трем толстякам» четкий посыл – если еще раз решите «зарваться», производство нарастят другие, не вы. Рынок от таких мер приходит в устойчивое равновесие за один сезон.
Альтернативой было бы объявить потолок цен на сахар, и при несогласии ведущих производителей придерживаться его – дать низкопроцентные займы другим производителям на расширение их работы. А если в стране краткосрочно сложился дефицит свеклы – в том числе и как результат согласованного «спектакля» от трех лидеров рынка, то одновременно ввести временную квоту на беспошлинный ввоз тростникового сахара, пока посевы свеклы не вырастут до требуемого уровня.
Неэффективность государственного сектора – миф, созданный мировыми «хозяевами денег». Есть место и для умно организованных госпредприятий, и для правильно поддерживаемых частных компаний. Особенно, если все они имеют доступ к суверенному источнику «белых», «не-токсичных» денег. Смотри Китай.
А вот без госсектора и без «белых денег» для частных компаний - ничто не остановит корысть двух-трех лидеров рынка.
https://dailycaller.com/2021/01/14/joe-biden-coronavirus-relief-plan-minimum-wage-payment
Победившие в лице Байдена и Демпартии США финансовые глобалисты нашли блестящее решение выпустить пар недовольства американского большинства. Недовольства простых американцев, честно и с огромным перевесом проголосовавших за Трампа.
Американская власть быстро вернулась как раз к первоначальному плану Трампа выплатить большую часть «ковидного» стимулирующего пакета именно людям на руки, и не по 600, а по 2000 долларов на человека.
Более того – вернулись и к идее поднять минимальную оплату труда до 15 долларов в час. А это сразу повышает доходы самых низкооплачиваемых 20 миллионов легально занятых американцев – сборщиков заказов Амазон, продавцов в Уолмарте и Макдоналдсе, и прочих базовых ролях «пост-индустриальной» «экономики услуг».
Обойдется это в 2 триллиона долларов, подняв госдолг США уже к 27 триллионам. И вполне можно повторить спустя пару месяцев. И не надо волноваться откуда брать деньги на выплату процентов по растущему долгу – также выплатят их за счет роста долга.
Блестящий пример того, как мировая элита сама пользуется главными постулатами ММТ – тратить деньги напрямую в оживление спроса можно в огромных количествах.
Конечно, эта политика не решит проблем, а лишь отодвинет их. Международный финансовый сектор, используя дополнительные процентные доходы и на дополнительную ликвидность, скупит в США и по миру еще больше активов. Но прямо сейчас это и решает проблему оживления экономики, и тушит недовольство обманутого на выборах большинства.
Инфляция в потребительских товарах – если и случится в США - то не из-за этой выдачи денег, а из-за жадности крупных компаний, не желающих пропустить повод поднять цены, заработать больше, и еще больше выкупить своих акций для разгона их цены вверх.
В Китае гораздо большие выплаты населению и поддержка промышленности в 2020 году не вызвали инфляцию – потому что параллельно с выдачей денег населению и кредитов компаниям (наполовину являющихся невозвратными субсидиями), компании быстро добавляют новые мощности и производства.
Китай сегодня, и Россия (надеемся!) в будущем - должны расширять денежную массу или прямой эмиссией, или финансированием бюджетного дефицита займами от госбанков с 100% госучастием.
Так что – еще одно лишнее напоминание российским властям. Оздоровление и начало быстрого роста – всегда на расстоянии вытянутой руки, спустя 3-4 месяца от начала новой политики.
Хорошо, что наши либералы в экономическом блоке пока еще не догадались такую «кость бросить» российскому населению, в обмен на упрочение неолиберальных порядков в российской экономике. По прямой аналогии с выдачей 2 тысяч долларов каждому американцу, практически в обмен на его нежелание бузить в поддержку Трампа.
Но пока наши либеральные деятели действуют примитивнее, незамысловато. Просто приносят в Госдуму законопроекты: «а давайте не позволим государству увеличивать свою долю в банковском секторе, что-то его там слишком много стало»
Об этом – в следующем посте.
Победившие в лице Байдена и Демпартии США финансовые глобалисты нашли блестящее решение выпустить пар недовольства американского большинства. Недовольства простых американцев, честно и с огромным перевесом проголосовавших за Трампа.
Американская власть быстро вернулась как раз к первоначальному плану Трампа выплатить большую часть «ковидного» стимулирующего пакета именно людям на руки, и не по 600, а по 2000 долларов на человека.
Более того – вернулись и к идее поднять минимальную оплату труда до 15 долларов в час. А это сразу повышает доходы самых низкооплачиваемых 20 миллионов легально занятых американцев – сборщиков заказов Амазон, продавцов в Уолмарте и Макдоналдсе, и прочих базовых ролях «пост-индустриальной» «экономики услуг».
Обойдется это в 2 триллиона долларов, подняв госдолг США уже к 27 триллионам. И вполне можно повторить спустя пару месяцев. И не надо волноваться откуда брать деньги на выплату процентов по растущему долгу – также выплатят их за счет роста долга.
Блестящий пример того, как мировая элита сама пользуется главными постулатами ММТ – тратить деньги напрямую в оживление спроса можно в огромных количествах.
Конечно, эта политика не решит проблем, а лишь отодвинет их. Международный финансовый сектор, используя дополнительные процентные доходы и на дополнительную ликвидность, скупит в США и по миру еще больше активов. Но прямо сейчас это и решает проблему оживления экономики, и тушит недовольство обманутого на выборах большинства.
Инфляция в потребительских товарах – если и случится в США - то не из-за этой выдачи денег, а из-за жадности крупных компаний, не желающих пропустить повод поднять цены, заработать больше, и еще больше выкупить своих акций для разгона их цены вверх.
В Китае гораздо большие выплаты населению и поддержка промышленности в 2020 году не вызвали инфляцию – потому что параллельно с выдачей денег населению и кредитов компаниям (наполовину являющихся невозвратными субсидиями), компании быстро добавляют новые мощности и производства.
Китай сегодня, и Россия (надеемся!) в будущем - должны расширять денежную массу или прямой эмиссией, или финансированием бюджетного дефицита займами от госбанков с 100% госучастием.
Так что – еще одно лишнее напоминание российским властям. Оздоровление и начало быстрого роста – всегда на расстоянии вытянутой руки, спустя 3-4 месяца от начала новой политики.
Хорошо, что наши либералы в экономическом блоке пока еще не догадались такую «кость бросить» российскому населению, в обмен на упрочение неолиберальных порядков в российской экономике. По прямой аналогии с выдачей 2 тысяч долларов каждому американцу, практически в обмен на его нежелание бузить в поддержку Трампа.
Но пока наши либеральные деятели действуют примитивнее, незамысловато. Просто приносят в Госдуму законопроекты: «а давайте не позволим государству увеличивать свою долю в банковском секторе, что-то его там слишком много стало»
Об этом – в следующем посте.
Про законопроект и банки - завтра. А сегодня не могу удержаться и не поделиться ярким выступлением Эрнесто Араужо, министра иностранных дел Бразилии в декабре в ООН. Пока это единственный публичный деятель, открыто выступивший против повестки Великой Перезагрузки / Great Reset на специальной сессии ООН посвященной Ковид-19
https://www.youtube.com/watch?v=nikOlQVm6vc&feature=youtu.be
Комментаторы пытались спустить на тормозах его протест против главного на сегодня замысла "хозяев денег", ради которого и сам вирус организовали. И на сайте ООН un.org вы никаких ссылок на это выступление не найдете. Но он, для непонятиливых, четко разъяснил свою позицию в Твиттер: https://twitter.com/ernestofaraujo/status/1334918898509082639
НИже скопированная картинка, если не хотите ходить на сайт Твиттера.
Буквально, Эрнесто сказал:
Пандемия не должна вести к тоталитарному контролю общества или подавлению фундаментальных свобод. Свобода является основным для ООН и для человеческого достоинства.
Бразилия выступает за свободу.
Нет "Великой Перезагрузке"
https://www.youtube.com/watch?v=nikOlQVm6vc&feature=youtu.be
Комментаторы пытались спустить на тормозах его протест против главного на сегодня замысла "хозяев денег", ради которого и сам вирус организовали. И на сайте ООН un.org вы никаких ссылок на это выступление не найдете. Но он, для непонятиливых, четко разъяснил свою позицию в Твиттер: https://twitter.com/ernestofaraujo/status/1334918898509082639
НИже скопированная картинка, если не хотите ходить на сайт Твиттера.
Буквально, Эрнесто сказал:
Пандемия не должна вести к тоталитарному контролю общества или подавлению фундаментальных свобод. Свобода является основным для ООН и для человеческого достоинства.
Бразилия выступает за свободу.
Нет "Великой Перезагрузке"
27 января в Москве умер Вадим Иванович Ловчиков, в возрасте 55 лет. Ученый-естествоиспытатель, философ, мыслитель. Человек незаурядного ума, он остается единственным известным нам в России человеком, сумевшим описать основные политэкономические противоречия и предложить целостный, теоретический подход – в своей «Теории нулевой прибыли»
Выпускник «Бауманки», блестяще, увлекательно комментируя основные противоречия в общепринятых физических теориях, Вадим, как мне раньше казалось, почти «забавы ради» решил взглянуть на экономическую теорию и предсказуемо описал похожие противоречия.
https://dentv.ru/video/dmitrij-peretolchin-vadim-lovchikov-analiz-kapitalizma-chast-i.html и https://dentv.ru/video/dmitrij-peretolchin-vadim-lovchikov-analiz-kapitalizma-chast-ii.html
Но представленная им компактная книга «Код капитализма. Русский ответ» – самое глубокое погружение в политэкономическую теорию со времен смерти Клиффорда Дугласа. Когда Россия будет отчитываться за первые 20 лет нашего столетия перед Создателем – в экономической теории, кроме Вадима Ивановича, нам предъявить будет больше некого и нечего.
У меня была уникальная возможность встретиться с Вадимом в Москве неделю назад, за 5 дней до его смерти и пообщаться на разные темы. Нет сомнений, что его констатация кредитно-эмиссионного источника любой прибыли в экономике является полностью достижением его гения, без какой либо помощи извне. Про Клиффорда Дугласа и его «Социальный кредит» начала 20 века Вадим не знал – также, как и почти любой экономист в России сегодня, или, что печальнее, как и большинство преподавателей экономической науки в России.
Но в любом случае, по целостности теории, Вадим сделал следующий шаг, за пределы границ, разведанных Дугласом и его учениками и популяризаторами.
Соболезнования его родственникам и близким, и вечная ему память. Упокой, Господи, душу его.
Выпускник «Бауманки», блестяще, увлекательно комментируя основные противоречия в общепринятых физических теориях, Вадим, как мне раньше казалось, почти «забавы ради» решил взглянуть на экономическую теорию и предсказуемо описал похожие противоречия.
https://dentv.ru/video/dmitrij-peretolchin-vadim-lovchikov-analiz-kapitalizma-chast-i.html и https://dentv.ru/video/dmitrij-peretolchin-vadim-lovchikov-analiz-kapitalizma-chast-ii.html
Но представленная им компактная книга «Код капитализма. Русский ответ» – самое глубокое погружение в политэкономическую теорию со времен смерти Клиффорда Дугласа. Когда Россия будет отчитываться за первые 20 лет нашего столетия перед Создателем – в экономической теории, кроме Вадима Ивановича, нам предъявить будет больше некого и нечего.
У меня была уникальная возможность встретиться с Вадимом в Москве неделю назад, за 5 дней до его смерти и пообщаться на разные темы. Нет сомнений, что его констатация кредитно-эмиссионного источника любой прибыли в экономике является полностью достижением его гения, без какой либо помощи извне. Про Клиффорда Дугласа и его «Социальный кредит» начала 20 века Вадим не знал – также, как и почти любой экономист в России сегодня, или, что печальнее, как и большинство преподавателей экономической науки в России.
Но в любом случае, по целостности теории, Вадим сделал следующий шаг, за пределы границ, разведанных Дугласом и его учениками и популяризаторами.
Соболезнования его родственникам и близким, и вечная ему память. Упокой, Господи, душу его.
dentv.ru
Дмитрий Перетолчин. Вадим Ловчиков. Анализ капитализма. Часть I
Дмитрий Перетолчин. Вадим Ловчиков. Анализ капитализма. Часть I. Приобрести книги авторов без торговой наценки - день-магазин.рф. Поддержать передачи авторов и канал ДеньТВ - www.dentv.ru/support_us