Прошлой осенью «Сибирь.Реалии» опубликовали большой текст о той части моих генеалогических изысканий, которые пересекаются с темой советских политических репрессий.
Сибирское издание заинтересовала история моего двоюродного прадеда – майора НКВД, организатора этнических чисток в Иркутской области в 1938-м.
Говорили, конечно, не только о нем, но и о судьбах моих репрессированных родственников.
В конце разговора журналист спросила, какой смысл в том, чтобы копаться в событиях почти столетней давности. Я ответил, что если бы опыт советских репрессий был бы осмыслен на уровне семейной истории, повторять сталинские практики в наши дни государству было бы не так-то просто.
Сегодня в России сотни политических заключенных. Самый известный из них – Алексей Навальный – 10 дней назад погиб в колонии за Полярным кругом.
Без VPN интервью можно прочесть на моем сайте.
Сибирское издание заинтересовала история моего двоюродного прадеда – майора НКВД, организатора этнических чисток в Иркутской области в 1938-м.
Говорили, конечно, не только о нем, но и о судьбах моих репрессированных родственников.
В конце разговора журналист спросила, какой смысл в том, чтобы копаться в событиях почти столетней давности. Я ответил, что если бы опыт советских репрессий был бы осмыслен на уровне семейной истории, повторять сталинские практики в наши дни государству было бы не так-то просто.
Сегодня в России сотни политических заключенных. Самый известный из них – Алексей Навальный – 10 дней назад погиб в колонии за Полярным кругом.
Без VPN интервью можно прочесть на моем сайте.
Сибирь.Реалии
"Если есть имя жертвы, должно быть и имя палача". История семьи, в которой были репрессированные и следователь НКВД
Журналист из подмосковной Балашихи Игорь Яковлев изучает историю страны, восстанавливая судьбы предков. На этом пути его ожидали неприятные сюрпризы: Игорь узнал, что среди его родственников есть не только жертвы сталинских репрессий, но и палач – майор госбезопасности…
Дедывоевали 🕊
Кто стоит за Императорским домом Романовых? Автор канала «Генеалогика» Иван Корякин нашел в семейном фотоальбоме снимок членов монаршей семьи, который был сделан в начале XX века его прапрадедом-фотографом. Иван полагал, что на снимке — императрица Александра…
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Международный женский день – лучшее время, чтобы рассказать, как генеалогические поиски привели меня в женский монастырь.
История со всеми подробностями и большим количеством иллюстраций опубликована на моем сайте. Ниже ее краткий пересказ.
В прошлом году я готовил большое исследование по предкам духовного звания, отголоски которого вы здесь до сих пор читаете. Материалов по основной фамилии (девичьей фамилии моей прабабушки) было так много, что женскими «ответвлениями» я почти не занимался. Исключение сделал только для последней «попадьи» в этом роду – бабушки моей прабабушки.
Ее дядя, как выяснилось, был священником в подмосковном женском монастыре Зосимова пустынь. Я написал в монастырь, и мне ответила монахиня Анастасия, сотрудница монастырского архива. Это самый добрый и отзывчивый архивный работник, которого мне когда-либо приходилось встречать!
Матушка Анастасия прислала мне не только информацию по интересовавшему меня священнику, но и собрала кучу материалов о его дочери – послушнице Зосимовой пустыни, ее звали Екатерина Петровна Соловьева.
После закрытия пустыни в 1929 году священник монастыря о. Михаил Виноградов перешел в церковь в соседнем селе. Помогать ему стали пять монахинь, в том числе Екатерина Петровна. В 1931 году на волне репрессий, связанных с провалами коллективизации, ОГПУ арестовало священника и монахинь. В материалах дела, которое я раздобыл в ГАРФе, чекисты называли их «антисоветской группировкой».
«Группировка» якобы отговаривала крестьян вступать в колхозы. Например, так: однажды в колхозе плохо испекли хлеб, монахини взяли кусок хлеба и носили его по окрестным деревням, демонстрируя, чем крестьяне будут питаться, если пойдут в колхоз.
За эти «страшные преступления» члены «группировки» получили 5 лет лагерей, которые в те вегетарианские времена были заменены высылкой в Казахстан. Священник через год умер в ссылке, его канонизировали.
В 1950-е сестры из Зосимовой пустыни обращались к властям с просьбой открыть монастырь, но им отказали. Одна из монахинь, арестованных в 1931-м, в 1937-м получила 8 лет только за то, что на допросе рассказала следователю об обстоятельствах первого дела. Чудесным образом она не только вернулась из лагеря, но дожила до Перестройки и умерла в 1986 году в возрасте 98 лет.
Вот такая женская история - история семьи, история нашей страны.
Поздравляю с праздником всех, кто отмечает!
История со всеми подробностями и большим количеством иллюстраций опубликована на моем сайте. Ниже ее краткий пересказ.
В прошлом году я готовил большое исследование по предкам духовного звания, отголоски которого вы здесь до сих пор читаете. Материалов по основной фамилии (девичьей фамилии моей прабабушки) было так много, что женскими «ответвлениями» я почти не занимался. Исключение сделал только для последней «попадьи» в этом роду – бабушки моей прабабушки.
Ее дядя, как выяснилось, был священником в подмосковном женском монастыре Зосимова пустынь. Я написал в монастырь, и мне ответила монахиня Анастасия, сотрудница монастырского архива. Это самый добрый и отзывчивый архивный работник, которого мне когда-либо приходилось встречать!
Матушка Анастасия прислала мне не только информацию по интересовавшему меня священнику, но и собрала кучу материалов о его дочери – послушнице Зосимовой пустыни, ее звали Екатерина Петровна Соловьева.
После закрытия пустыни в 1929 году священник монастыря о. Михаил Виноградов перешел в церковь в соседнем селе. Помогать ему стали пять монахинь, в том числе Екатерина Петровна. В 1931 году на волне репрессий, связанных с провалами коллективизации, ОГПУ арестовало священника и монахинь. В материалах дела, которое я раздобыл в ГАРФе, чекисты называли их «антисоветской группировкой».
«Группировка» якобы отговаривала крестьян вступать в колхозы. Например, так: однажды в колхозе плохо испекли хлеб, монахини взяли кусок хлеба и носили его по окрестным деревням, демонстрируя, чем крестьяне будут питаться, если пойдут в колхоз.
За эти «страшные преступления» члены «группировки» получили 5 лет лагерей, которые в те вегетарианские времена были заменены высылкой в Казахстан. Священник через год умер в ссылке, его канонизировали.
В 1950-е сестры из Зосимовой пустыни обращались к властям с просьбой открыть монастырь, но им отказали. Одна из монахинь, арестованных в 1931-м, в 1937-м получила 8 лет только за то, что на допросе рассказала следователю об обстоятельствах первого дела. Чудесным образом она не только вернулась из лагеря, но дожила до Перестройки и умерла в 1986 году в возрасте 98 лет.
Вот такая женская история - история семьи, история нашей страны.
Поздравляю с праздником всех, кто отмечает!
Игорь Яковлев
«Антисоветская группировка» из священника и пяти послушниц монастыря Зосимова пустынь | Игорь Яковлев
В прошлом году генеалогические поиски привели меня… в женский монастырь. Так я узнал о трагической судьбе моей далекой родственницы - монахини Екатерины Соловьевой
Хочу прервать затянувшуюся паузу в публикациях рекомендацией канала Вероники Валебной ВСЕРОДНЫЯ_генеалогия. С большим интересом читаю истории о предках и архивных находках Вероники. В этом канале много вдохновляющей и полезной информации. Подписывайтесь!
Telegram
ВСЕРОДНЫЯ_генеалогия
История семьи: как ищу, что узнала, чему удивилась, почему не могу остановиться
Продолжаю восстанавливать биографию двоюродного прадеда, который служил в НКВД и был участником Большого террора в Иркутской области. Занятие это малоприятное, но я искренне верю, что имена и судьбы исполнителей репрессий должны быть обнародованы, точно также как имена и судьбы их жертв. Эта история — лишнее тому подтверждение.
Игорь Яковлев
Как начальник тюрьмы НКВД после увольнения из органов в 1946-м подсидел реабилитированного начальника юрбюро железной дороги |…
Похоже, практика сталинского СССР мало чем отличалась от путинской России – как высокопоставленные фсбшники сейчас переходят в топ-менеджмент госкорпораций, так и чекисты тогда переходили.
Попытался разобраться, как после окончания Большого террора был устроен пересмотр решений троек с точки зрения, с позволения сказать, правовой базы. Не нашел в интернете никаких публикаций на эту тему, поэтому собрал у себя на сайте тексты нормативных актов 1938-1940 гг. и пересказал их своими словами.
Вот краткий пересказ (на сайте есть и более подробный):
▪️В декабре 1938 года совместная директива наркома внутренних дел и прокурора СССР предоставила начальникам региональных НКВД право самостоятельно выносить постановления об отмене решений троек и прекращении дел.
▪️В феврале 1939 года в развитие этой директивы порядок рассмотрения жалоб осужденных был детально регламентирован: жалобы было предписано «детально» рассматриваться в 20-дневный срок, при необходимости проводить дополнительные следственные действия. При освобождении с заключенными должен был беседовать начальник лагеря, а НКВД по месту жительства освобождаемых заводило среди них агентуру «для отслеживания настроений». Повторные жалобы осужденных рассматривались только при заявлении новых фактов.
▪️В октябре 1939 года в дополнение к праву отменять решения троек начальники УНКВД получили возможность ходатайствовать перед Особым совещанием при НКВД СССР (ОСО) о снижении сроков по делам, когда вынесенное тройкой решение не соответствовало тяжести совершенного преступления.
▪️В декабре 1939 года необходимость обращаться в ОСО по таким делам была отменена – начальники УНКВД получили право самостоятельно принимать решения о снижении сроков.
▪️В апреля 1940 года отмена решений троек и сокращение сроков по вынесенным тройками приговорам стала прерогативой ОСО – начальники УНКВД могли только ходатайствовать об этом, хотя право отказывать осужденным в пересмотре дел осталось за ними.
Вот краткий пересказ (на сайте есть и более подробный):
▪️В декабре 1938 года совместная директива наркома внутренних дел и прокурора СССР предоставила начальникам региональных НКВД право самостоятельно выносить постановления об отмене решений троек и прекращении дел.
▪️В феврале 1939 года в развитие этой директивы порядок рассмотрения жалоб осужденных был детально регламентирован: жалобы было предписано «детально» рассматриваться в 20-дневный срок, при необходимости проводить дополнительные следственные действия. При освобождении с заключенными должен был беседовать начальник лагеря, а НКВД по месту жительства освобождаемых заводило среди них агентуру «для отслеживания настроений». Повторные жалобы осужденных рассматривались только при заявлении новых фактов.
▪️В октябре 1939 года в дополнение к праву отменять решения троек начальники УНКВД получили возможность ходатайствовать перед Особым совещанием при НКВД СССР (ОСО) о снижении сроков по делам, когда вынесенное тройкой решение не соответствовало тяжести совершенного преступления.
▪️В декабре 1939 года необходимость обращаться в ОСО по таким делам была отменена – начальники УНКВД получили право самостоятельно принимать решения о снижении сроков.
▪️В апреля 1940 года отмена решений троек и сокращение сроков по вынесенным тройками приговорам стала прерогативой ОСО – начальники УНКВД могли только ходатайствовать об этом, хотя право отказывать осужденным в пересмотре дел осталось за ними.
Игорь Яковлев
Как был организован пересмотр решений троек НКВД по жалобам осужденных (правовая база 1938-1940 гг.) | Игорь Яковлев
После окончания Большого террора осенью 1938 года новый нарком внутренних дел Лаврентий Берия вместе с прокурорами СССР Андреем Вышинским и Михаилом Панкратьевым (с мая 1939 года) издали ряд директив и приказов, которые регулировали пересмотр решений троек…
Вот уже несколько дней залипаю на сайте «Хроники Приангарья». Это электронная библиотека краеведческих документов по Иркутской области, где есть в том числе оцифрованные подшивки всех газет, выходивших в регионе с начала XX века. По газетам можно искать — не так удобно, конечно, как на Яндекс-Архиве, но при желании все, что нужно, можно найти.
Мой главный интерес – публикации о деятельности иркутского НКВД, где служил мой родственник Иосиф Береза. О найденном я в ближайшее время буду здесь много писать – готовьтесь.
А пока хочу рассказать о другой находке, которая, правда, тоже связана с моим чекистом. В 1938 году Иосиф Береза был следователем по делу Лидии Федоровны Ескевич, супруги расстрелянного к тому времени заместителя председателя СНК Бурят-Монгольской АССР Африкана Даниловича Данилова.
И Африкан, и Лидия стали жертвами борьбы с «панмонголизмом», когда-то считавшимся «прогрессивным течением угнетенных народов», а с началом Большого террора ставшим «течением буржуазных националистов на службе у японских агрессоров».
В свое время я пытался восстановить судьбу Африкана Данилова – получил его личное дело из партийных фондов архива Бурятии и написал биографию для сайта «Открытый список». Как мне показалось, это был очень симпатичный человек. В автобиографии середины 1920-х он писал, что попал в руководство молодой бурятской республики «случайно» и считал свое использование на этой работе «нецелесообразным». Просил отпустить его заниматься архивными делами или учительствовать, к чему больше лежала его душа.
Вероятно, лидер советской Бурятии Михей Ербанов не хотел расставаться со скромным интеллектуалом Даниловым. Далеко не самый яркий и способный из бурят-большевиков, Ербанов выиграл конкуренцию в борьбе за власть, опираясь на «клан» иркутских бурят, к которому принадлежал и Данилов.
В 1937 году Сталин избавился от Ербанова и всех его соратников. Реабилитированы они были только после XX съезда – в 1956. В 1967-м в газете «Знамя Ленина» (печатный орган Усть-Ордынского окружкома КПСС) в рубрике к 50-летию Октября была опубликована заметка о фотографии, на которой Данилов и Ербанов были запечатлены вместе с легендой красной кавалерии Семеном Буденным.
Автор заметки «История одной фотографии» А. Майоров собирал снимки бурят-большевиков, «погибших в годы Гражданской войны и после» (обратим внимание на этот эвфемизм). Снимок с Буденным «взволновал» Майорова, потому что он сам был свидетелем приезда маршала в Верхнеудинск в 1929 году.
В тексте автор подробно описывает прием, который легенде оказали местные руководители. В конце 1950-х Майоров познакомился с Буденным в санатории в Карловых Варах, и тот вспоминал и ту поездку, и Михея Ербанова, с которым они оба заседали в президиуме Верховного Совета СССР.
Единственное, о чем автор не пишет, — это о дальнейшей печальной судьбе Ербанова и Данилова. Интересно, что несмотря на то, что на фотографии были запечатлены «враги народа» и «шпионы», снимок хранился в Госархиве кинофотодокументов в подмосковном Красногорске, где Майоров его и нашел. А я нашел эту фотографию через Госкаталог.РФ в фондах Краеведческого музея Аларского района Иркутской области.
Мой главный интерес – публикации о деятельности иркутского НКВД, где служил мой родственник Иосиф Береза. О найденном я в ближайшее время буду здесь много писать – готовьтесь.
А пока хочу рассказать о другой находке, которая, правда, тоже связана с моим чекистом. В 1938 году Иосиф Береза был следователем по делу Лидии Федоровны Ескевич, супруги расстрелянного к тому времени заместителя председателя СНК Бурят-Монгольской АССР Африкана Даниловича Данилова.
И Африкан, и Лидия стали жертвами борьбы с «панмонголизмом», когда-то считавшимся «прогрессивным течением угнетенных народов», а с началом Большого террора ставшим «течением буржуазных националистов на службе у японских агрессоров».
В свое время я пытался восстановить судьбу Африкана Данилова – получил его личное дело из партийных фондов архива Бурятии и написал биографию для сайта «Открытый список». Как мне показалось, это был очень симпатичный человек. В автобиографии середины 1920-х он писал, что попал в руководство молодой бурятской республики «случайно» и считал свое использование на этой работе «нецелесообразным». Просил отпустить его заниматься архивными делами или учительствовать, к чему больше лежала его душа.
Вероятно, лидер советской Бурятии Михей Ербанов не хотел расставаться со скромным интеллектуалом Даниловым. Далеко не самый яркий и способный из бурят-большевиков, Ербанов выиграл конкуренцию в борьбе за власть, опираясь на «клан» иркутских бурят, к которому принадлежал и Данилов.
В 1937 году Сталин избавился от Ербанова и всех его соратников. Реабилитированы они были только после XX съезда – в 1956. В 1967-м в газете «Знамя Ленина» (печатный орган Усть-Ордынского окружкома КПСС) в рубрике к 50-летию Октября была опубликована заметка о фотографии, на которой Данилов и Ербанов были запечатлены вместе с легендой красной кавалерии Семеном Буденным.
Автор заметки «История одной фотографии» А. Майоров собирал снимки бурят-большевиков, «погибших в годы Гражданской войны и после» (обратим внимание на этот эвфемизм). Снимок с Буденным «взволновал» Майорова, потому что он сам был свидетелем приезда маршала в Верхнеудинск в 1929 году.
В тексте автор подробно описывает прием, который легенде оказали местные руководители. В конце 1950-х Майоров познакомился с Буденным в санатории в Карловых Варах, и тот вспоминал и ту поездку, и Михея Ербанова, с которым они оба заседали в президиуме Верховного Совета СССР.
Единственное, о чем автор не пишет, — это о дальнейшей печальной судьбе Ербанова и Данилова. Интересно, что несмотря на то, что на фотографии были запечатлены «враги народа» и «шпионы», снимок хранился в Госархиве кинофотодокументов в подмосковном Красногорске, где Майоров его и нашел. А я нашел эту фотографию через Госкаталог.РФ в фондах Краеведческого музея Аларского района Иркутской области.