Возможно ли мирное разделение Боснии и Герцеговины?
Публикация non paper, в котором предусматривается «мирное разделение БиГ», и который премьер-министр Словении якобы передал главе Европейского Совета — послужила поводом для жесткого заявления лидера СДА Изетбеговича: дескать, он не может исключать вероятность войны и предпочел бы умереть, чем отдать "геноцидникам" часть БиГ.
Планы бошняков по унитаризации БиГ и подобные агрессивные, «ратнохушкачке» высказывания вновь подняли вопрос: не является ли мир на Балканах иллюзией? Коллега Наташа Йованович обсудила это в интервью с президентом Республики Сербской Желькой Цвиянович, которое я с удовольствием перевела.
«Нужно искать решение, которое позволит сохранить Боснию и Герцеговину — при условии, что она будет государством, основанном на договоре и взаимоуважении. Если стоит задача сохранить страну — то в ней должно быть комфортно всем. А если этого нельзя добиться, то нужно пересмотреть подход и найти другое решение».
«У них есть четко поставленная цель, поддерживаемая многими западными правительствами – унифицировать страну в пользу одного из трех народов — бошняков. Это завернуто в обертку истории о «функциональной» БиГ, и каждый, кто сопротивляется такой концепции унитаризации - становится для них проблемой. Что касается Республики Сербской, мы предлагаем переговоры и соглашение о том, что нужно сделать ради будущего, в котором все смогут жить комфортно — или вместе, или рядом друг с другом. Здесь нет никаких закулисных интриг. Почему они сопротивляются диалогу — следует спросить у них».
«Сербы и хорваты не хотят унитарного государства, в котором боснийский народ доминировал бы и управлял процессами способом, который не является типичным для этого региона. Республика Сербская не хочет отказываться от своих конституционных полномочий в пользу такого проблемного унитарного государства. В том числе и потому, что осознает свои возможности сотрудничать со всеми в рамках полномочий, предоставленных нам Конституцией».
«Наша история полна темных пятен, и мы здесь не уникальный пример. Но везде, где есть предвзятый и нереалистичный мировой механизм, есть долгосрочные проблемы. Те, кто пережили подобные травмы, принимали рациональные меры, чтобы исцелить их, а здесь дело обстояло иначе. Это великая несправедливость и международный позор, что страдания сербского народа во время Второй мировой войны остались неотмщенными. Потому что это был настоящий геноцид. И еще больший позор, что к событиям последней войны в БиГ подошли столь же несправедливо».
Рекомендую прочесть материал полностью, много интересного.
Публикация non paper, в котором предусматривается «мирное разделение БиГ», и который премьер-министр Словении якобы передал главе Европейского Совета — послужила поводом для жесткого заявления лидера СДА Изетбеговича: дескать, он не может исключать вероятность войны и предпочел бы умереть, чем отдать "геноцидникам" часть БиГ.
Планы бошняков по унитаризации БиГ и подобные агрессивные, «ратнохушкачке» высказывания вновь подняли вопрос: не является ли мир на Балканах иллюзией? Коллега Наташа Йованович обсудила это в интервью с президентом Республики Сербской Желькой Цвиянович, которое я с удовольствием перевела.
«Нужно искать решение, которое позволит сохранить Боснию и Герцеговину — при условии, что она будет государством, основанном на договоре и взаимоуважении. Если стоит задача сохранить страну — то в ней должно быть комфортно всем. А если этого нельзя добиться, то нужно пересмотреть подход и найти другое решение».
«У них есть четко поставленная цель, поддерживаемая многими западными правительствами – унифицировать страну в пользу одного из трех народов — бошняков. Это завернуто в обертку истории о «функциональной» БиГ, и каждый, кто сопротивляется такой концепции унитаризации - становится для них проблемой. Что касается Республики Сербской, мы предлагаем переговоры и соглашение о том, что нужно сделать ради будущего, в котором все смогут жить комфортно — или вместе, или рядом друг с другом. Здесь нет никаких закулисных интриг. Почему они сопротивляются диалогу — следует спросить у них».
«Сербы и хорваты не хотят унитарного государства, в котором боснийский народ доминировал бы и управлял процессами способом, который не является типичным для этого региона. Республика Сербская не хочет отказываться от своих конституционных полномочий в пользу такого проблемного унитарного государства. В том числе и потому, что осознает свои возможности сотрудничать со всеми в рамках полномочий, предоставленных нам Конституцией».
«Наша история полна темных пятен, и мы здесь не уникальный пример. Но везде, где есть предвзятый и нереалистичный мировой механизм, есть долгосрочные проблемы. Те, кто пережили подобные травмы, принимали рациональные меры, чтобы исцелить их, а здесь дело обстояло иначе. Это великая несправедливость и международный позор, что страдания сербского народа во время Второй мировой войны остались неотмщенными. Потому что это был настоящий геноцид. И еще больший позор, что к событиям последней войны в БиГ подошли столь же несправедливо».
Рекомендую прочесть материал полностью, много интересного.
США активно вмешиваются во внутренние дела Черногории
Вице-спикер парламента Черногории Страхинья Булайич – как истинный русофил является одним из самых последовательных противников антироссийских санкций во власти, откровенно называя их позором для страны. На своем посту Булайич решил сделать все возможное для возобновления отношений с Москвой, призвав к формированию межпарламентских групп дружбы.
В интервью господин Булайич рассказал мне, что представители западных посольств оказывают жесткое давление на правительство Черногории и бесцеремонно вмешиваются во внутреннюю политику страны. По его мнению, разочаровавшая избирателей непоследовательная и неэффективная работа нового правительства объясняется влиянием западных дипломатов.
«Народ ожидал, что самая крупная группа из парламентского большинства войдет в состав правительства и получит возможность воплотить в жизнь свои обещания и реализовать предвыборную программу. Однако такой возможности нам не дали. Думаю, ключевую роль в этом сыграли представители западных посольств — они на «Демократический фронт» смотрят несколько по-иному».
«Они недовольны тем, что мы — патриотическая коалиция, которая видит Черногорию живущей по завету [династии] Петровичей и стремящейся сохранить свои традиции, историю и все, что составляет ценности Восточно-православной цивилизации. Очевидно, именно это мешает им больше всего».
«Это редкое явление в политике — чтобы победители после выборов не могли войти в состав правительства. Думаю, это следствие влияния западных посольств. И вся эта история с «экспертным правительством» очень странная: вместо победителей министерские посты занимают люди, которые вообще не участвовали в кампании. Подобное могло стать возможным только под влиянием центров силы извне».
«Новое правительство работает очень медленно. У нас уровень коррупции настолько зашкаливает, что народ бы только поддержал более радикальные шаги властей — ведь он сталкивается с этим явлением на каждом шагу. Эта медлительность правительства и непоследовательность в реализации некоторых собственных решений весьма опасны».
«Это касается ряда кадровых перестановок и законопроектов, которые они изначально обещали принять и не приняли. Речь идет о законах, за которые они обязались проголосовать в парламенте, когда подписывался коалиционный договор: например, Закон о люстрации, Закон о происхождении имущества, Законы о прокуратуре, о раскрытии досье — все эти законы до сих пор не приняты».
«Введение санкций против России противоречит национальным интересам Черногории. Это в интересах третьих сторон, но однозначно не Черногории».
«[Требование посольства США признания геноцида в Сребренице] это вопиющий пример прямого вмешательства во внутренние дела страны, которое непосредственно затрагивает национальный вопрос в очень чувствительной области. Вне зависимости от того, чье посольство или государство выступает с подобными заявлениями, ни в коем случае нельзя вносить раздор между народами в стране, где раны еще не зажили».
«[Решение премьера Кривокапича отправить в отставку министра юстиции, по правам человека и нацменьшинств Владимира Лепосавича за отказ признать события в Сребенице «геноцидом», якобы осуществленным сербами против бошняков] – это очень странное решение, ведь если Лепосавич — эксперт (а он им является), думаю, Кривокапич был обязан услышать его экспертное мнение и, возможно, даже его принять. Даже если он с ним не согласен. Ведь обязанность премьера — защищать своих министров. А он требует отставки Лепосавича за что-то, чего тот не сказал, за его позицию.
(…) В чем дело? В попытке заставить Подгорицу присоединиться к всеобщей кампании дискредитации Республики Сербской. Ведь цель Запада — провозгласить Республику Сербскую «продуктом геноцида».
Вице-спикер парламента Черногории Страхинья Булайич – как истинный русофил является одним из самых последовательных противников антироссийских санкций во власти, откровенно называя их позором для страны. На своем посту Булайич решил сделать все возможное для возобновления отношений с Москвой, призвав к формированию межпарламентских групп дружбы.
В интервью господин Булайич рассказал мне, что представители западных посольств оказывают жесткое давление на правительство Черногории и бесцеремонно вмешиваются во внутреннюю политику страны. По его мнению, разочаровавшая избирателей непоследовательная и неэффективная работа нового правительства объясняется влиянием западных дипломатов.
«Народ ожидал, что самая крупная группа из парламентского большинства войдет в состав правительства и получит возможность воплотить в жизнь свои обещания и реализовать предвыборную программу. Однако такой возможности нам не дали. Думаю, ключевую роль в этом сыграли представители западных посольств — они на «Демократический фронт» смотрят несколько по-иному».
«Они недовольны тем, что мы — патриотическая коалиция, которая видит Черногорию живущей по завету [династии] Петровичей и стремящейся сохранить свои традиции, историю и все, что составляет ценности Восточно-православной цивилизации. Очевидно, именно это мешает им больше всего».
«Это редкое явление в политике — чтобы победители после выборов не могли войти в состав правительства. Думаю, это следствие влияния западных посольств. И вся эта история с «экспертным правительством» очень странная: вместо победителей министерские посты занимают люди, которые вообще не участвовали в кампании. Подобное могло стать возможным только под влиянием центров силы извне».
«Новое правительство работает очень медленно. У нас уровень коррупции настолько зашкаливает, что народ бы только поддержал более радикальные шаги властей — ведь он сталкивается с этим явлением на каждом шагу. Эта медлительность правительства и непоследовательность в реализации некоторых собственных решений весьма опасны».
«Это касается ряда кадровых перестановок и законопроектов, которые они изначально обещали принять и не приняли. Речь идет о законах, за которые они обязались проголосовать в парламенте, когда подписывался коалиционный договор: например, Закон о люстрации, Закон о происхождении имущества, Законы о прокуратуре, о раскрытии досье — все эти законы до сих пор не приняты».
«Введение санкций против России противоречит национальным интересам Черногории. Это в интересах третьих сторон, но однозначно не Черногории».
«[Требование посольства США признания геноцида в Сребренице] это вопиющий пример прямого вмешательства во внутренние дела страны, которое непосредственно затрагивает национальный вопрос в очень чувствительной области. Вне зависимости от того, чье посольство или государство выступает с подобными заявлениями, ни в коем случае нельзя вносить раздор между народами в стране, где раны еще не зажили».
«[Решение премьера Кривокапича отправить в отставку министра юстиции, по правам человека и нацменьшинств Владимира Лепосавича за отказ признать события в Сребенице «геноцидом», якобы осуществленным сербами против бошняков] – это очень странное решение, ведь если Лепосавич — эксперт (а он им является), думаю, Кривокапич был обязан услышать его экспертное мнение и, возможно, даже его принять. Даже если он с ним не согласен. Ведь обязанность премьера — защищать своих министров. А он требует отставки Лепосавича за что-то, чего тот не сказал, за его позицию.
(…) В чем дело? В попытке заставить Подгорицу присоединиться к всеобщей кампании дискредитации Республики Сербской. Ведь цель Запада — провозгласить Республику Сербскую «продуктом геноцида».
Историческая память — главный инструмент российской мягкой силы в Сербии
Провела острое и откровенное интервью с Никитой Бондаревым, одним из самых компетентных и крутых балканистов. Почему, несмотря на мощную пропаганду и активную деятельность западных НПО и лоббистов — популярность России в Сербии неизменно высока, а уровень поддержки НАТО и ЕС падает; об опасности иррациональной русофилии; почему мы бездействуем, и что нам мешает расширять влияние на Балканах; почему российский крупный бизнес в Сербии поддерживает интеграцию в ЕС; о Россотрудничестве и Русском доме; о новом правительстве Черногории и о том, какими методами Джуканович в свое время пролоббировал в МИД имидж «надежного партнёра». Интервью получилось обширным, рекомендую прочесть полностью — вот первая часть.
«Необходимо …подведение теоретической базы: нужно всем наконец объяснить, что такое – «мягкая сила», и зачем она нужна. Вспоминается выступление Швыдкого Михаила Ефимовича: «Сила не может быть мягкой; если мягкая, то это уже и не сила. Мягкая сила – это оксюморон». Люди, облеченные властью в нашей стране, зачастую не понимают значение этого инструмента. Мои знакомые силовики очень любят анекдот: по Шанз-Элизе идет колонна российской бронетехники, на броне одного из танков два офицера, один листает французскую газету недельной давности. «Ну, че пишут?» – «Да пишут, Петрович, что информационную войну мы проиграли». И здесь все начинают весело смеяться. Потому что – вот эта информационная война, вот эта «мягкая сила» – ерунда это все, «не смешите мои искандеры». «Надо больше оружия, чтобы нас все боялись». …Я не хочу, чтобы нас боялись. Я хочу, чтобы нас любили».
«…показательно, что на открытие Русского балканского центра приехала Маргарита Симоньян, которую сербы уже достали просьбами об открытии Russia Today на сербском, и она, как могла, уклонялась – и тут она появляется в Белграде и говорит, что сделать канал можно за полгода, если будет волевое решение сверху и будет выделен бюджет. То, что это было сказано открытым текстом именно в Белграде – для меня также некий сигнал. Люди, которые занимаются финансами в нашей стране – это очень специфические люди, в значительной степени – из начала 90-х, из окружения Гайдара. Люди, для которых Гайдар – до сих пор величина, икона. Некоторые из них на словах даже могут говорить правильные вещи, но по сути своей они монетаристы, атлантисты. Откровенно говоря, даже странно было бы от них ожидать поддержки проекта по усилению российского влияния в Сербии».
«Я сейчас пишу книгу под названием «Clio power: сила исторической памяти. Историческая память как инструмент «мягкой силы». Пишу на примере Сербии, потому что, во-первых, я специалист по Сербии, и, во-вторых, потому что на примере Сербии сила исторической памяти очень хорошо видна. Это — наш главный инструмент «мягкой силы» здесь. Не то, что мы делаем, но память о том, что мы делали когда-то: император Николай II спас сербскую армию (поставив ультиматум союзникам, эвакуировал с берегов Албании отступившие войска — прим.) и так далее. Для того, чтобы укреплять положение в Сербии, мы в первую очередь должны работать с исторической памятью».
«У нас вплоть до самого недавнего времени все связанное с «мягкой силой», общественной дипломатией, агитационно-пропагандистскими механизмами или отсутствовало вообще, или действовало в рамках каких-то советских шаблонов, установок и стереотипов. Сейчас идет перезагрузка Россотрудничества — я очень рад тому, что это происходит, но процесс проходит чрезвычайно медленно. Евгений Александрович Примаков (руководитель Россотрудничества — прим.) открыто признает, что рискует сойти с ума, потому что ломать эту систему невероятно сложно. По большому счету, чтобы Россотрудничество начало нормальную работу, нужно все уничтожить подчистую и выстроить с нуля. Это, пожалуй, будет проще, чем реформировать всю эту жутко негибкую, неповоротливую, неудобную систему. Мы не можем давать гранты — с этим большие проблемы».
Провела острое и откровенное интервью с Никитой Бондаревым, одним из самых компетентных и крутых балканистов. Почему, несмотря на мощную пропаганду и активную деятельность западных НПО и лоббистов — популярность России в Сербии неизменно высока, а уровень поддержки НАТО и ЕС падает; об опасности иррациональной русофилии; почему мы бездействуем, и что нам мешает расширять влияние на Балканах; почему российский крупный бизнес в Сербии поддерживает интеграцию в ЕС; о Россотрудничестве и Русском доме; о новом правительстве Черногории и о том, какими методами Джуканович в свое время пролоббировал в МИД имидж «надежного партнёра». Интервью получилось обширным, рекомендую прочесть полностью — вот первая часть.
«Необходимо …подведение теоретической базы: нужно всем наконец объяснить, что такое – «мягкая сила», и зачем она нужна. Вспоминается выступление Швыдкого Михаила Ефимовича: «Сила не может быть мягкой; если мягкая, то это уже и не сила. Мягкая сила – это оксюморон». Люди, облеченные властью в нашей стране, зачастую не понимают значение этого инструмента. Мои знакомые силовики очень любят анекдот: по Шанз-Элизе идет колонна российской бронетехники, на броне одного из танков два офицера, один листает французскую газету недельной давности. «Ну, че пишут?» – «Да пишут, Петрович, что информационную войну мы проиграли». И здесь все начинают весело смеяться. Потому что – вот эта информационная война, вот эта «мягкая сила» – ерунда это все, «не смешите мои искандеры». «Надо больше оружия, чтобы нас все боялись». …Я не хочу, чтобы нас боялись. Я хочу, чтобы нас любили».
«…показательно, что на открытие Русского балканского центра приехала Маргарита Симоньян, которую сербы уже достали просьбами об открытии Russia Today на сербском, и она, как могла, уклонялась – и тут она появляется в Белграде и говорит, что сделать канал можно за полгода, если будет волевое решение сверху и будет выделен бюджет. То, что это было сказано открытым текстом именно в Белграде – для меня также некий сигнал. Люди, которые занимаются финансами в нашей стране – это очень специфические люди, в значительной степени – из начала 90-х, из окружения Гайдара. Люди, для которых Гайдар – до сих пор величина, икона. Некоторые из них на словах даже могут говорить правильные вещи, но по сути своей они монетаристы, атлантисты. Откровенно говоря, даже странно было бы от них ожидать поддержки проекта по усилению российского влияния в Сербии».
«Я сейчас пишу книгу под названием «Clio power: сила исторической памяти. Историческая память как инструмент «мягкой силы». Пишу на примере Сербии, потому что, во-первых, я специалист по Сербии, и, во-вторых, потому что на примере Сербии сила исторической памяти очень хорошо видна. Это — наш главный инструмент «мягкой силы» здесь. Не то, что мы делаем, но память о том, что мы делали когда-то: император Николай II спас сербскую армию (поставив ультиматум союзникам, эвакуировал с берегов Албании отступившие войска — прим.) и так далее. Для того, чтобы укреплять положение в Сербии, мы в первую очередь должны работать с исторической памятью».
«У нас вплоть до самого недавнего времени все связанное с «мягкой силой», общественной дипломатией, агитационно-пропагандистскими механизмами или отсутствовало вообще, или действовало в рамках каких-то советских шаблонов, установок и стереотипов. Сейчас идет перезагрузка Россотрудничества — я очень рад тому, что это происходит, но процесс проходит чрезвычайно медленно. Евгений Александрович Примаков (руководитель Россотрудничества — прим.) открыто признает, что рискует сойти с ума, потому что ломать эту систему невероятно сложно. По большому счету, чтобы Россотрудничество начало нормальную работу, нужно все уничтожить подчистую и выстроить с нуля. Это, пожалуй, будет проще, чем реформировать всю эту жутко негибкую, неповоротливую, неудобную систему. Мы не можем давать гранты — с этим большие проблемы».
"Зачем России вкладываться в Сербию, если нас там и так любят?"
Вторая часть интервью с крутейшим балканистом Никитой Бондаревым. Почему сербские русофилы рискуют превратиться в русофобов, о дурном безумном американофильстве части московского истеблишмента, надеждах российского бизнеса в Сербии на вступление в ЕС, мифической зверюге «русского национализма», а также о лобби Джукановича, и о том, почему разворот Черногории в сторону России маловероятен.
«Еще лет 12 назад флагманы российского бизнеса в Сербии открыто говорили, что хотят вступления Сербии в ЕС — дескать, мы вместе с Сербией вступим в ЕС и выйдем на европейские рынки. Поэтому мы поддерживаем прозападные силы в Сербии. … Сейчас тех людей, которые так говорили, уже нет. Там сейчас сидят люди, которые таких вещей вслух не скажут. Но из этого абсолютно не следует, что они этого не думают. … Бесполезно объяснять, что Сербия, может быть, в ЕС и войдет, но первое, что после этого произойдет — вас попросят уйти. Да что ты, мол, понимаешь!»
«Необходимо разгребать авгиевы конюшни в первую очередь у нас дома. Конечно, и Евгений Примаков движется в правильном направлении, и новый руководитель «Русского дома» в Белграде Евгений Баранов все правильно понимает – но огромное количество влиятельных людей в нашей стране — или просто не понимает, или сознательно вредит. Давайте я назову вещи своими именами – да, реально вредители, которые засели во властных кабинетах – некоторые еще с начала 90-х, и свою власть употребляют на то, чтобы не допустить усиления нашего влияния»
«У нас международников учат по учебникам, написанным людьми из 70-х годов. Смысл теории международных отношений, как ее преподают в большинстве наших вузов, состоит в том, что международные отношения – это некая система, и мы – будущие дипломаты, если речь о МГИМО – должны делать все, чтобы поддерживать баланс этой системы. Не допускать международных конфликтов, противоречий, конфронтаций – «лишь бы не было войны». Это такой «привет из 70-х» — эпохи разрядки и «взаимного сдерживания». Многие в этих категориях по-прежнему мыслят: не надо никого провоцировать, не надо вступать ни в какую конфронтацию, не надо злить Америку: «вы что, войны с США хотите?» Огромное количество людей, причастных к российской внешней политике, мыслит именно в этих категориях: «как бы чего не вышло». А чтобы ничего плохого не случилось, проще вообще ничего не делать – под лежачий камень вода не течет»
«С другой стороны, наше дурное безумное американофильство, происходящее из 80-х и достигшее пика в 90-е. Есть категория людей, совершенно искренне уверенных в том, что надо делать так, как говорит «вашингтонский обком». И заживем хорошо и красиво. Не так хорошо, как в самой Америке — но почти. Когда я с такими западниками-атлантистами сталкиваюсь, мне их жалко, хочется им вызвать скорую психиатрическую помощь»
«Да, потенциально нам здесь работать действительно существенно легче и проще, чем каким-нибудь натовцам, но вот то, что легче и проще — имеет и обратную сторону. Это некоторых расхолаживает. Сколько раз я в Москве слышал рассуждения разных влиятельных людей — а зачем с сербами работать, если они нас и так любят? Зачем нам вкладываться в Сербию?
— Украину благодаря такой логике и потеряли…
— Вот именно. «Неужель поднимешь пушку на свою жену-хохлушку?». А потом бац — и подняли. Украину мы потеряли. Очень не хотелось бы, чтобы так же получилось и с Сербией. Но, к сожалению, этот образ мышления в России очень распространен: они и так нас любят, зачем с ними еще работать, какие-то деньги вкладывать? Лучше я эти деньги украду и построю себе шато на Лазурном берегу»
«Некоторым людям в Москве, способным влиять на принятие решений, раздавалась недвижимость в курортных местах Черногории. Я знаю конкретные имена, но называть не буду. И эти люди защищали Джукановича, как родного. Большую роль здесь сыграл первый российский посол в Черногории Яков Герасимов».
Вторая часть интервью с крутейшим балканистом Никитой Бондаревым. Почему сербские русофилы рискуют превратиться в русофобов, о дурном безумном американофильстве части московского истеблишмента, надеждах российского бизнеса в Сербии на вступление в ЕС, мифической зверюге «русского национализма», а также о лобби Джукановича, и о том, почему разворот Черногории в сторону России маловероятен.
«Еще лет 12 назад флагманы российского бизнеса в Сербии открыто говорили, что хотят вступления Сербии в ЕС — дескать, мы вместе с Сербией вступим в ЕС и выйдем на европейские рынки. Поэтому мы поддерживаем прозападные силы в Сербии. … Сейчас тех людей, которые так говорили, уже нет. Там сейчас сидят люди, которые таких вещей вслух не скажут. Но из этого абсолютно не следует, что они этого не думают. … Бесполезно объяснять, что Сербия, может быть, в ЕС и войдет, но первое, что после этого произойдет — вас попросят уйти. Да что ты, мол, понимаешь!»
«Необходимо разгребать авгиевы конюшни в первую очередь у нас дома. Конечно, и Евгений Примаков движется в правильном направлении, и новый руководитель «Русского дома» в Белграде Евгений Баранов все правильно понимает – но огромное количество влиятельных людей в нашей стране — или просто не понимает, или сознательно вредит. Давайте я назову вещи своими именами – да, реально вредители, которые засели во властных кабинетах – некоторые еще с начала 90-х, и свою власть употребляют на то, чтобы не допустить усиления нашего влияния»
«У нас международников учат по учебникам, написанным людьми из 70-х годов. Смысл теории международных отношений, как ее преподают в большинстве наших вузов, состоит в том, что международные отношения – это некая система, и мы – будущие дипломаты, если речь о МГИМО – должны делать все, чтобы поддерживать баланс этой системы. Не допускать международных конфликтов, противоречий, конфронтаций – «лишь бы не было войны». Это такой «привет из 70-х» — эпохи разрядки и «взаимного сдерживания». Многие в этих категориях по-прежнему мыслят: не надо никого провоцировать, не надо вступать ни в какую конфронтацию, не надо злить Америку: «вы что, войны с США хотите?» Огромное количество людей, причастных к российской внешней политике, мыслит именно в этих категориях: «как бы чего не вышло». А чтобы ничего плохого не случилось, проще вообще ничего не делать – под лежачий камень вода не течет»
«С другой стороны, наше дурное безумное американофильство, происходящее из 80-х и достигшее пика в 90-е. Есть категория людей, совершенно искренне уверенных в том, что надо делать так, как говорит «вашингтонский обком». И заживем хорошо и красиво. Не так хорошо, как в самой Америке — но почти. Когда я с такими западниками-атлантистами сталкиваюсь, мне их жалко, хочется им вызвать скорую психиатрическую помощь»
«Да, потенциально нам здесь работать действительно существенно легче и проще, чем каким-нибудь натовцам, но вот то, что легче и проще — имеет и обратную сторону. Это некоторых расхолаживает. Сколько раз я в Москве слышал рассуждения разных влиятельных людей — а зачем с сербами работать, если они нас и так любят? Зачем нам вкладываться в Сербию?
— Украину благодаря такой логике и потеряли…
— Вот именно. «Неужель поднимешь пушку на свою жену-хохлушку?». А потом бац — и подняли. Украину мы потеряли. Очень не хотелось бы, чтобы так же получилось и с Сербией. Но, к сожалению, этот образ мышления в России очень распространен: они и так нас любят, зачем с ними еще работать, какие-то деньги вкладывать? Лучше я эти деньги украду и построю себе шато на Лазурном берегу»
«Некоторым людям в Москве, способным влиять на принятие решений, раздавалась недвижимость в курортных местах Черногории. Я знаю конкретные имена, но называть не буду. И эти люди защищали Джукановича, как родного. Большую роль здесь сыграл первый российский посол в Черногории Яков Герасимов».
«Рефлекс Павлова» черногорского правительства
Недавно сделала интервью с депутатом черногорского парламента Симонидой Кордич — зампредседателем партии «Новая сербская демократия» (входящей в блок «Демократический фронт», который стал стержнем победившей на выборах коалиции «За будущее Черногории»). Кордич возглавляет конституционный комитет, а также, среди прочего, является специалистом в сфере инвестиционного консалтинга.
Разумно ли Черногории портить отношения с Россией, если она приносит каждый четвертый евро черногорской экономике: антироссийские санкции – результат слепого следования политической воле стран запада, которые полностью игнорируют интересы Черногории; об опасности проведения внешней политики в «автоматическом режиме», что стало нормой для Черногории, и почему в новом правительстве столько кадров Джукановича, а люди из его Демократической партии социалистов (ДПС) до сих пор занимают ключевые посты в государстве.
«По сути единственная серьезная отрасль экономики Черногории — это туризм. Которая крайне чувствительна — возможно, это самая чувствительная из всех отраслей экономики. Любая турбулентность моментально на ней сказывается. Буквально: кто-то кашлянет — это сразу отражается на доходах от туризма. Пандемия жестко показала всю чувствительность туристической сферы и всю неэффективность проектирования экономической политики, при которой вы стимулируете развитие только одной, к тому же самой хрупкой, отрасли».
«У нас был проведен эксперимент (с «экспертным правительством» — прим). Я бы первая поддержала эту идею, если бы она была реальной и показала свою эффективность где-либо в мире. Задача правительства не состоит в том, чтобы заниматься узкоспециализированной деятельностью в той или иной сфере. Министр здравоохранения на своей должности не обязан оперировать, а министру финансов не придется заниматься бухгалтерией. Для того и существуют выборы, чтобы демократическим способом определить, какую политику народ поддерживает. И для этого нужны люди, способные эту политику реализовывать. А это означает, что «экспертное правительство» не имеет прямого отношения к управлению страной. Разумеется, эксперты необходимы — но это должны быть специалисты в области управления государством».
«Здесь появился негласный манифест, согласно которому «важнейшая вещь в мире» — не допустить «реваншизма», под которым они подразумевают любые кадровые перестановки. Мол, смена главы дирекции или отдела — сразу «реваншизм»! Под таким углом ситуацию видят многие в «правительстве экспертов». Если они считают, что политикой должны заниматься люди, которые политиками не являются — в таком случае да, это реваншизм. Дескать, в чем проблема, если некий член ДПС, который последние 30 лет проводил политику ДПС, но при этом является квалифицированным специалистом в своей области — продолжит работать при новой власти? Проблема в том, что он не занимается своим ремеслом — он занимается политикой. И его политика — это политика ДПС, а не нового парламентского большинства. Назначение людей, которых избрал народ, и смена тех, кто потерял народную поддержку — это реализация народной воли, а не угроза для чьих-то прав».
«То, что беспокоит меня больше всего — это проведение внешней политики в «автоматическом режиме». Мы все понимаем, насколько важны для Черногории отношения с Европейским союзом, ведь мы находимся на периферии интересов России. Это абсолютно очевидно. Мы движемся по пути вступления в ЕС, нет никакой дилеммы касательно важности соответствия нашей политики европейскому вектору. С другой стороны, предыдущая власть установила такой принцип проведения внешней политики, при котором она реализуется автоматически — мгновенно реагируя на каждый импульс со стороны западных партнеров. В случае с антироссийскими санкциями — речь не шла ни о каких указаниях, ни о каких критериях, которые были бы ясно установлены. Это просто «рефлекс Павлова» в политике».
Недавно сделала интервью с депутатом черногорского парламента Симонидой Кордич — зампредседателем партии «Новая сербская демократия» (входящей в блок «Демократический фронт», который стал стержнем победившей на выборах коалиции «За будущее Черногории»). Кордич возглавляет конституционный комитет, а также, среди прочего, является специалистом в сфере инвестиционного консалтинга.
Разумно ли Черногории портить отношения с Россией, если она приносит каждый четвертый евро черногорской экономике: антироссийские санкции – результат слепого следования политической воле стран запада, которые полностью игнорируют интересы Черногории; об опасности проведения внешней политики в «автоматическом режиме», что стало нормой для Черногории, и почему в новом правительстве столько кадров Джукановича, а люди из его Демократической партии социалистов (ДПС) до сих пор занимают ключевые посты в государстве.
«По сути единственная серьезная отрасль экономики Черногории — это туризм. Которая крайне чувствительна — возможно, это самая чувствительная из всех отраслей экономики. Любая турбулентность моментально на ней сказывается. Буквально: кто-то кашлянет — это сразу отражается на доходах от туризма. Пандемия жестко показала всю чувствительность туристической сферы и всю неэффективность проектирования экономической политики, при которой вы стимулируете развитие только одной, к тому же самой хрупкой, отрасли».
«У нас был проведен эксперимент (с «экспертным правительством» — прим). Я бы первая поддержала эту идею, если бы она была реальной и показала свою эффективность где-либо в мире. Задача правительства не состоит в том, чтобы заниматься узкоспециализированной деятельностью в той или иной сфере. Министр здравоохранения на своей должности не обязан оперировать, а министру финансов не придется заниматься бухгалтерией. Для того и существуют выборы, чтобы демократическим способом определить, какую политику народ поддерживает. И для этого нужны люди, способные эту политику реализовывать. А это означает, что «экспертное правительство» не имеет прямого отношения к управлению страной. Разумеется, эксперты необходимы — но это должны быть специалисты в области управления государством».
«Здесь появился негласный манифест, согласно которому «важнейшая вещь в мире» — не допустить «реваншизма», под которым они подразумевают любые кадровые перестановки. Мол, смена главы дирекции или отдела — сразу «реваншизм»! Под таким углом ситуацию видят многие в «правительстве экспертов». Если они считают, что политикой должны заниматься люди, которые политиками не являются — в таком случае да, это реваншизм. Дескать, в чем проблема, если некий член ДПС, который последние 30 лет проводил политику ДПС, но при этом является квалифицированным специалистом в своей области — продолжит работать при новой власти? Проблема в том, что он не занимается своим ремеслом — он занимается политикой. И его политика — это политика ДПС, а не нового парламентского большинства. Назначение людей, которых избрал народ, и смена тех, кто потерял народную поддержку — это реализация народной воли, а не угроза для чьих-то прав».
«То, что беспокоит меня больше всего — это проведение внешней политики в «автоматическом режиме». Мы все понимаем, насколько важны для Черногории отношения с Европейским союзом, ведь мы находимся на периферии интересов России. Это абсолютно очевидно. Мы движемся по пути вступления в ЕС, нет никакой дилеммы касательно важности соответствия нашей политики европейскому вектору. С другой стороны, предыдущая власть установила такой принцип проведения внешней политики, при котором она реализуется автоматически — мгновенно реагируя на каждый импульс со стороны западных партнеров. В случае с антироссийскими санкциями — речь не шла ни о каких указаниях, ни о каких критериях, которые были бы ясно установлены. Это просто «рефлекс Павлова» в политике».
Forwarded from Русский балканист
🇲🇪Премьер Черногории Здравко Кривокапич, похоже, решил чуть ли не открыто надавить на церковный Собор Сербской православной церкви, который вскоре должен, среди прочего, избрать и нового Митрополита Черногорско-Приморского вместо почившего Амфилохия. В качестве рычага он избрал подписание базового договора с СПЦ о её правовом статусе в Черногории. Вот его намеки и в Твиттере:
«Прибыл в Белград, в Патриархию СПЦ, чтобы Его Святейшеству передать приветствие от верного народа и его волю, чтобы на троне Святого Петра Цетинского увидеть Владыку Иоаникия»
«Я предложил подписать базовый договор с СПЦ в Цетинье, 30 октября, в день упокоения Митрополита Амфилохия»
Дело в том, что Иоаникий — один из тех, кто возвел Кривокапича на политический Олимп, а сейчас глава государства наряду с другими «советниками» подговорил его публично поддержать «Демократов» А. Бечича (подконтрольных посольству США) в пику «Демократическому фронту», чью коалицию премьер возглавлял на выборах и от которой был выдвинут на свою должность.
«Прибыл в Белград, в Патриархию СПЦ, чтобы Его Святейшеству передать приветствие от верного народа и его волю, чтобы на троне Святого Петра Цетинского увидеть Владыку Иоаникия»
«Я предложил подписать базовый договор с СПЦ в Цетинье, 30 октября, в день упокоения Митрополита Амфилохия»
Дело в том, что Иоаникий — один из тех, кто возвел Кривокапича на политический Олимп, а сейчас глава государства наряду с другими «советниками» подговорил его публично поддержать «Демократов» А. Бечича (подконтрольных посольству США) в пику «Демократическому фронту», чью коалицию премьер возглавлял на выборах и от которой был выдвинут на свою должность.
И снова Кривокапич противоречит сам себе. В интервью «Эксперту» он анонсировал скорое подписание соглашения: «Базовый договор с СПЦ всколыхнул страсти, которых я не могу понять. Законом о свободе вероисповедания уже все определено, базовый договор является лишь дополнением к закону, как это было в случае с католической церковью, исламской и иудейской общинами, — текст договора не выходит за рамки закона. Здесь нет ничего спорного. Есть несколько деталей, которые мы очень быстро согласуем».
«Политика» привела комментарий А. Раковича, близкого к СПЦ источника: «Кривокапич и его окружение считали, что базовый договор станет актом об основании т.н. «Православной церкви Черногории», как отдельной структуры в рамках СПЦ. Однако этого не произошло. Архиерейский синод 25 марта вынес решение о том, что единственным вариантом имени епархий в Черногории может быть исключительно «Сербская православная церковь».
Вне зависимости от того, насколько это верно, продвижение в близкой властям «Политике» подобного нарратива показательно.
https://publielectoral.lat/RuBalkans/105
«Политика» привела комментарий А. Раковича, близкого к СПЦ источника: «Кривокапич и его окружение считали, что базовый договор станет актом об основании т.н. «Православной церкви Черногории», как отдельной структуры в рамках СПЦ. Однако этого не произошло. Архиерейский синод 25 марта вынес решение о том, что единственным вариантом имени епархий в Черногории может быть исключительно «Сербская православная церковь».
Вне зависимости от того, насколько это верно, продвижение в близкой властям «Политике» подобного нарратива показательно.
https://publielectoral.lat/RuBalkans/105
Telegram
Русский балканист
🇷🇸🇲🇪 СПЦ: премьер Черногории Кривокапич отказался подписывать базовый договор
Все оказалось намного хуже, чем я предполагал. Кривокапич изначально пообещал торжественно подписать в Белграде базовое соглашение о правовом статусе Сербской православной церкви…
Все оказалось намного хуже, чем я предполагал. Кривокапич изначально пообещал торжественно подписать в Белграде базовое соглашение о правовом статусе Сербской православной церкви…
Кривокапич свалил вину на Демфронт и Андрию Мандича
Премьер Черногории в открытом письме обвинил Демократический фронт и лично Мандича в шантаже: дескать, это ДФ требовал от церковного Собора отложить выбор митрополита Черногории до реконструкции правительства. Долго молчал, и вот придумал очередные нелепые оправдания – по традиции свалил вину на Демфронт.
«Признаю, это было непрагматичным – но от сердца и из глубины души я выразил желание, чтобы митрополитом стал владыка Иоаникий, считая необходимым выразить собственные чувства, направляясь к святейшим архиереям, и быть совершенно искренним, как это единственно и возможно на пути к Патриарху и владыкам, где есть место только истине и справедливости», — так расчувствовался, бедняга, что опоздал на полдня на встречу с патриархом и прибыл только в девять вечера. А в письме еще попытался оправдать это болезнью супруги.
«Наш разговор мы завершили в хорошем настроении и атмосфере диалога, уважения и дружбы», — угу, это очень коррелирует со срочным ночным заявлением СПЦ: «Его Святейшество выслушал эти причины с вниманием и великим терпением, а еще в большей степени с удивлением, ни в малейшей степени не понимая обоснованность и оправданность намерений премьера… Его Святейшество Патриарх и присутствующие архиереи выразили глубочайшее сожаление и обеспокоенность…».
«В еще одной политической игре, которая открыто ведется вне Сербской православной церкви, меня упорно представляют в СМИ Сербии и Черногории как предателя всего народного, всего сербского, всего черногорского, а сейчас, конечно, и всего церковного. Ведь таковы правила игры – не является предателем только тот, кто слепо следует политике, выразителем которой является Демфронт», — профессор очень быстро забыл, что и он обязан был реализовывать программу политсилы, коалицию которой возглавлял на выборах. А в целом этот пассаж из разряда уже ставших у премьера дежурными заявлений в духе «Белград вмешивается во внутреннюю политику Черногории».
«Откровенно говорю это народу Черногории – одну из главных ролей в этом сыграл именно лидер Демфронта, господин Андрия Мандич, который непосредственно лично оказывал давление, чтобы выборы митрополита были отложены до реконструкции правительства», — видимо, очередными нелепыми и грязными обвинениями Кривокапич решил отплатить Мандичу за то, что тот уступил ему свое первое место в списке коалиции.
И так далее, и тому подобное. Кривокапич перешел все грани приличия. Это уже проявление абсолютной неадекватности.
Премьер Черногории в открытом письме обвинил Демократический фронт и лично Мандича в шантаже: дескать, это ДФ требовал от церковного Собора отложить выбор митрополита Черногории до реконструкции правительства. Долго молчал, и вот придумал очередные нелепые оправдания – по традиции свалил вину на Демфронт.
«Признаю, это было непрагматичным – но от сердца и из глубины души я выразил желание, чтобы митрополитом стал владыка Иоаникий, считая необходимым выразить собственные чувства, направляясь к святейшим архиереям, и быть совершенно искренним, как это единственно и возможно на пути к Патриарху и владыкам, где есть место только истине и справедливости», — так расчувствовался, бедняга, что опоздал на полдня на встречу с патриархом и прибыл только в девять вечера. А в письме еще попытался оправдать это болезнью супруги.
«Наш разговор мы завершили в хорошем настроении и атмосфере диалога, уважения и дружбы», — угу, это очень коррелирует со срочным ночным заявлением СПЦ: «Его Святейшество выслушал эти причины с вниманием и великим терпением, а еще в большей степени с удивлением, ни в малейшей степени не понимая обоснованность и оправданность намерений премьера… Его Святейшество Патриарх и присутствующие архиереи выразили глубочайшее сожаление и обеспокоенность…».
«В еще одной политической игре, которая открыто ведется вне Сербской православной церкви, меня упорно представляют в СМИ Сербии и Черногории как предателя всего народного, всего сербского, всего черногорского, а сейчас, конечно, и всего церковного. Ведь таковы правила игры – не является предателем только тот, кто слепо следует политике, выразителем которой является Демфронт», — профессор очень быстро забыл, что и он обязан был реализовывать программу политсилы, коалицию которой возглавлял на выборах. А в целом этот пассаж из разряда уже ставших у премьера дежурными заявлений в духе «Белград вмешивается во внутреннюю политику Черногории».
«Откровенно говорю это народу Черногории – одну из главных ролей в этом сыграл именно лидер Демфронта, господин Андрия Мандич, который непосредственно лично оказывал давление, чтобы выборы митрополита были отложены до реконструкции правительства», — видимо, очередными нелепыми и грязными обвинениями Кривокапич решил отплатить Мандичу за то, что тот уступил ему свое первое место в списке коалиции.
И так далее, и тому подобное. Кривокапич перешел все грани приличия. Это уже проявление абсолютной неадекватности.
Закрывая тему с отказом Кривокапича подписать соглашение о правовом статусе Сербской православной церкви в Черногории. Наши инсайдеры в СПЦ подтверждают версию историка Александра Раковича, продвигаемую «Политикой» — что Кривокапич хотел с помощью базового договора фактически сформировать «Православную церковь Черногории» как отдельную структуру в рамках СПЦ, что было недопустимо для последней. Источник в Патриаршем дворе (в СПЦ сейчас опасаются давать публичные комментарии) сообщил, что майский Собор, на котором будет принято решение о назначении черногорского митрополита, проходит в крайне напряженной и непредсказуемой атмосфере.
«Ведутся опасные игры. То, что подписание базового соглашения обусловлено [со стороны Кривокапича] рукоположением владыки Иоаникия в сан митрополита — создает впечатление, что кто-то стремится обострить ситуацию в Черногории».
По его мнению, за усилиями Кривокапича стоит движение «автономистов», сформированное за долгое время пребывания в сане митрополита Амфилохия, который был сильной и властной личностью. Якобы подыгрывая интересам владыки Иоаникия, а на деле стремясь дискредитировать его перед Собором как потенциального кандидата на место митрополита сразу после подписания базового соглашения, черногорский премьер угрожает дестабилизировать ситуацию и спровоцировать церковные протесты в стране.
«Даже без жесткого ответа владыки Иоаникия, нет сомнений, что народ Черногории сопротивлялся бы всему, что может привести к расколу внутри СПЦ и создания некой черногорской церкви, которую сразу же поддержал бы Вселенский патриархат. С другой стороны, избрание митрополита, не знакомого с черногорскими реалиями — не менее опасно».
«Фракция епископа Бачского Иринея, которая настаивает на абсолютном единстве и безоговорочном авторитете единой СПЦ, пыталась навязать своего кандидата – епископа Крушевацкого Давида Перовича, который также родом из Черногории. Несмотря на то, что эта идея имеет свои объяснения, она крайне недальновидна. Итог был бы таким же — народ бы восстал. Владыка Бачский это понял, и сейчас продвигает владыку Кирилла. В крайне напряженной атмосфере иерархи ищут наиболее правильное решение. Владыка Иоаникий с монашеским смирением сносит все удары. Он оказался между молотом и наковальней. На полях Собора обсуждалась возможность того, что он откажется от притязаний на пост митрополита. Как альтернативное решение, рассматривается вероятность того, что принятие решения будет отложено до осеннего Собора», — объясняет другой источник, из епархии Черногорско-Приморской.
Выбор нового митрополита — фактически определит дальнейшее стратегическое направление взаимодействия с СПЦ и с новым патриархом Порфирием:
«Многие вопросы остаются открытыми. СПЦ еще не продемонстрировала, какой официальный курс займет по ключевым вопросам, в том числе, в конфликте между Московским и Вселенским патриархатами. Выбор черногорского митрополита будет иметь колоссальное значение и по множеству других вопросов».
«Ведутся опасные игры. То, что подписание базового соглашения обусловлено [со стороны Кривокапича] рукоположением владыки Иоаникия в сан митрополита — создает впечатление, что кто-то стремится обострить ситуацию в Черногории».
По его мнению, за усилиями Кривокапича стоит движение «автономистов», сформированное за долгое время пребывания в сане митрополита Амфилохия, который был сильной и властной личностью. Якобы подыгрывая интересам владыки Иоаникия, а на деле стремясь дискредитировать его перед Собором как потенциального кандидата на место митрополита сразу после подписания базового соглашения, черногорский премьер угрожает дестабилизировать ситуацию и спровоцировать церковные протесты в стране.
«Даже без жесткого ответа владыки Иоаникия, нет сомнений, что народ Черногории сопротивлялся бы всему, что может привести к расколу внутри СПЦ и создания некой черногорской церкви, которую сразу же поддержал бы Вселенский патриархат. С другой стороны, избрание митрополита, не знакомого с черногорскими реалиями — не менее опасно».
«Фракция епископа Бачского Иринея, которая настаивает на абсолютном единстве и безоговорочном авторитете единой СПЦ, пыталась навязать своего кандидата – епископа Крушевацкого Давида Перовича, который также родом из Черногории. Несмотря на то, что эта идея имеет свои объяснения, она крайне недальновидна. Итог был бы таким же — народ бы восстал. Владыка Бачский это понял, и сейчас продвигает владыку Кирилла. В крайне напряженной атмосфере иерархи ищут наиболее правильное решение. Владыка Иоаникий с монашеским смирением сносит все удары. Он оказался между молотом и наковальней. На полях Собора обсуждалась возможность того, что он откажется от притязаний на пост митрополита. Как альтернативное решение, рассматривается вероятность того, что принятие решения будет отложено до осеннего Собора», — объясняет другой источник, из епархии Черногорско-Приморской.
Выбор нового митрополита — фактически определит дальнейшее стратегическое направление взаимодействия с СПЦ и с новым патриархом Порфирием:
«Многие вопросы остаются открытыми. СПЦ еще не продемонстрировала, какой официальный курс займет по ключевым вопросам, в том числе, в конфликте между Московским и Вселенским патриархатами. Выбор черногорского митрополита будет иметь колоссальное значение и по множеству других вопросов».
Forwarded from Русский балканист
⚡️Епископ Будимлянско-Никшичский Иоаникий только что был избран новым Митрополитом Черногорское-Приморским на заседании Святого архиерейского Собора Сербской православной церкви. Вместо него епархию возглавит епископ Диоклийский и настоятель Цетиньского монастыря Мефодий .
Forwarded from Димитриев
Давайте вернёмся к теме "мягкой силы". Хотя сам термин уже скрипит на зубах, да и устарел давно.
Прочёл недавно интервью балканиста Никиты Бондарева. Он уже в начале текста "купил" меня язвительной шуткой про наших силовиков.
Вы замечали наверное, когда скажешь о необходимости несиловых мероприятий за рубежом, кто-то обязательно пошутит идиотский анекдот: как танкисты в Праге или в Берлине, вылезая из танка говорят "а информационную войну мы проиграли". И обязательно надо так маскулинно "хэхэхэ".
Почему идиотская шутка? Это очевидно. Достаточно посмотреть на карту, посмотреть как сжалась с этого момента сфера российского влияния, отметить горячие точки, посмотреть ленту новостей из Украины, Закавказья, вспомнить, что случилось с Советским Союзом, чтоб понять насколько эффективны в международной политике танки без этой вот самой смешной мягкой силы. Ну чё, силовички, успешно получается?
Потом Бондарев рассказывает о том, на чем держится российское влияние на Балканах, в частности в Сербии. Держится только на исторической памяти.
Ну и вторая часть интервью про российскую дипломатию, которая способна несмотря на историческую память делать русофилов русофобами.
Прочёл недавно интервью балканиста Никиты Бондарева. Он уже в начале текста "купил" меня язвительной шуткой про наших силовиков.
Вы замечали наверное, когда скажешь о необходимости несиловых мероприятий за рубежом, кто-то обязательно пошутит идиотский анекдот: как танкисты в Праге или в Берлине, вылезая из танка говорят "а информационную войну мы проиграли". И обязательно надо так маскулинно "хэхэхэ".
Почему идиотская шутка? Это очевидно. Достаточно посмотреть на карту, посмотреть как сжалась с этого момента сфера российского влияния, отметить горячие точки, посмотреть ленту новостей из Украины, Закавказья, вспомнить, что случилось с Советским Союзом, чтоб понять насколько эффективны в международной политике танки без этой вот самой смешной мягкой силы. Ну чё, силовички, успешно получается?
Потом Бондарев рассказывает о том, на чем держится российское влияние на Балканах, в частности в Сербии. Держится только на исторической памяти.
Ну и вторая часть интервью про российскую дипломатию, которая способна несмотря на историческую память делать русофилов русофобами.
Читаю одну из полевых заметок генерала Ратко Младича времен начала войны в Боснии (мой дословный перевод): "...руководство СДС (партия президента РС Караджича - прим.) вообще не понимает, что может произойти. Главное для них - чертить карты... Все бы хотели, чтобы им все другие завоевали, а потом приписать [эти заслуги] себе. У них нет никакой организации. Никто никого не слушает. Суть их стратегии - держать каждому свой порог и грабить как можно больше. Обокрали все машины, дьюти фри и магазины на аэродроме..." - и тут меня таки триггернуло, ну совсем как это было с METRO и магазинами Донецкого аэропорта.
Лучше Россия в руках, чем ЕС в небе
— такой формулой, утрируя, можно в двух словах объяснить логику сербских властей, которые несмотря на жесткое растущее давление Запада отказываются присоединяться к антироссийским санкциям. Подобный лейтмотив отчасти прозвучал и в интервью, которое я недавно сделала с замминистра и госсекретарем МИД Сербии Неманьей Старовичем — кроме собственно русофилии руководства это решение имеет и прагматичную подоплеку: в Белграде давно поняли, что в ЕС принимать их в ближайшее время не собираются — смысл тогда жертвовать дружескими и весьма выгодными отношениями с Россией? В первой части интервью мы также затронули различия во внешнеполитическом подходе предыдущей и новой администраций Белого дома на Балканах, угрозу унитаризации Боснии и Герцеговины и урезания полномочий Республики Сербской, чего последовательно добивается Запад. Лучше читать полностью, но вот некоторые цитаты:
«Соглашение с ЕАЭС было весьма плодотворным и принесло однозначно хорошие результаты. В конечном счете мы никогда не хотели этого достойного сожаления режима экономических санкций между странами политического Запада, включая страны ЕС, с одной стороны, и Российской Федерацией, с другой. Мы никогда не присоединимся к санкциям. К тому же множество компаний из стран ЕС использовали эту возможность, чтобы открыть здесь производство и реализовать прямые иностранные инвестиции — именно с целью выхода на рынки РФ и стран-членов ЕАЭС. Однако для этого должно быть соблюдено условие — более 50% общей стоимости продукта должно быть произведено именно в Республике Сербия».
«Мы стремимся продвигаться на пути к полноправному членству в ЕС, ведь это недвусмысленный интерес для нашей страны. Но являясь демократическим государством европейского континента, мы решительно отвергаем всякое давление. Ради цели, которая представляет наше стратегическое определение, однако часто напоминает некую «подвижную мишень», причем постоянно ускользающую — мы не желаем каким-либо образом поставить под угрозу отношения с нашими традиционными партнерами. Разумеется, это бывает крайне сложно».
«Если бы мы по каким-то причинам выбрали другой путь, по которому пошли некоторые из наших соседей — разве было бы тогда возможно столь интенсивное сотрудничество с РФ и с КНР с целью защиты здоровья наших граждан и сохранения экономики? Ведь благодаря этому нам удалось обеспечить значительные партии вакцин, помимо сотрудничества с западными компаниями касательно вакцин Pfizer и AstraZeneca, и спасти жизни наших граждан».
«Те, кто сейчас говорит, что любой ценой нельзя допустить изменения границ на Балканах, с большой радостью первыми побежали признать независимость самопровозглашенной «Республики Косово», вопиюще нарушая территориальную целостность Сербии. Именно поэтому наш президент, выступая на саммите в Словении, внес поправку в подготовленный заключительный документ. Он заявил, что мы готовы присоединиться абсолютно ко всем инициативам, касающихся недопустимости изменения границ на Балканах и в Восточной Европе, но только в случае, если они будут определены так же, как и в ООН. И вдруг чудесным образом внезапно исчезло стремление с такой поправкой принимать заключительную декларацию этого саммита».
— такой формулой, утрируя, можно в двух словах объяснить логику сербских властей, которые несмотря на жесткое растущее давление Запада отказываются присоединяться к антироссийским санкциям. Подобный лейтмотив отчасти прозвучал и в интервью, которое я недавно сделала с замминистра и госсекретарем МИД Сербии Неманьей Старовичем — кроме собственно русофилии руководства это решение имеет и прагматичную подоплеку: в Белграде давно поняли, что в ЕС принимать их в ближайшее время не собираются — смысл тогда жертвовать дружескими и весьма выгодными отношениями с Россией? В первой части интервью мы также затронули различия во внешнеполитическом подходе предыдущей и новой администраций Белого дома на Балканах, угрозу унитаризации Боснии и Герцеговины и урезания полномочий Республики Сербской, чего последовательно добивается Запад. Лучше читать полностью, но вот некоторые цитаты:
«Соглашение с ЕАЭС было весьма плодотворным и принесло однозначно хорошие результаты. В конечном счете мы никогда не хотели этого достойного сожаления режима экономических санкций между странами политического Запада, включая страны ЕС, с одной стороны, и Российской Федерацией, с другой. Мы никогда не присоединимся к санкциям. К тому же множество компаний из стран ЕС использовали эту возможность, чтобы открыть здесь производство и реализовать прямые иностранные инвестиции — именно с целью выхода на рынки РФ и стран-членов ЕАЭС. Однако для этого должно быть соблюдено условие — более 50% общей стоимости продукта должно быть произведено именно в Республике Сербия».
«Мы стремимся продвигаться на пути к полноправному членству в ЕС, ведь это недвусмысленный интерес для нашей страны. Но являясь демократическим государством европейского континента, мы решительно отвергаем всякое давление. Ради цели, которая представляет наше стратегическое определение, однако часто напоминает некую «подвижную мишень», причем постоянно ускользающую — мы не желаем каким-либо образом поставить под угрозу отношения с нашими традиционными партнерами. Разумеется, это бывает крайне сложно».
«Если бы мы по каким-то причинам выбрали другой путь, по которому пошли некоторые из наших соседей — разве было бы тогда возможно столь интенсивное сотрудничество с РФ и с КНР с целью защиты здоровья наших граждан и сохранения экономики? Ведь благодаря этому нам удалось обеспечить значительные партии вакцин, помимо сотрудничества с западными компаниями касательно вакцин Pfizer и AstraZeneca, и спасти жизни наших граждан».
«Те, кто сейчас говорит, что любой ценой нельзя допустить изменения границ на Балканах, с большой радостью первыми побежали признать независимость самопровозглашенной «Республики Косово», вопиюще нарушая территориальную целостность Сербии. Именно поэтому наш президент, выступая на саммите в Словении, внес поправку в подготовленный заключительный документ. Он заявил, что мы готовы присоединиться абсолютно ко всем инициативам, касающихся недопустимости изменения границ на Балканах и в Восточной Европе, но только в случае, если они будут определены так же, как и в ООН. И вдруг чудесным образом внезапно исчезло стремление с такой поправкой принимать заключительную декларацию этого саммита».
Что дозволено Брюсселю и Приштине, не дозволено Сербии
Во второй части интервью с замминистра и госсекретарем МИД Сербии Неманьей Старовичем обсудили принятую в Черногории резолюцию о геноциде в Сребренице, итоги работы нового правительства ЧГ в направлении улучшения (на самом деле нет) отношений с Сербией, китайские инвестиции, неадекватное поведение «косовского премьера» Курти на переговорах в Брюсселе. Рекомендую прочесть полностью, вот самое, на мой взгляд, интересное:
«Все идет в направлении унитаризации Боснии и Герцеговины, чтобы Республика Сербская была лишена каких-либо полномочий через формулу «один человек — один голос». Таким образом, были бы нивелированы коллективные права сербского и хорватского народов, которые определены Дейтонскими соглашениями (поскольку бошняки составляют 50% населения БиГ, а сербы всего 32%, хорватов — лишь 14%, — прим.). Одно из измерений, в котором этот план реализуется — попытка навесить на сербов в Боснии и Герцеговине ярлык коллективной вины, заявив, что Республика Сербская была образована с помощью некого «геноцида», и потому не имеет права на существование»
«Весь сербский народ и в Сербии, и в Республике Сербской, и на всех Балканах безмерно благодарен нашим друзьям из Российской Федерации, которые под угрозой вето в ООН еще в 2015 году воспрепятствовали принятию резолюции, предложенной Великобританией, которая бы определила сербов как «геноцидный» народ. Мы уверены, что если вновь возникнут подобные инициативы, наши друзья из Российской Федерации точно так же поддержат нашу страну и наш народ»
«Если и было нечто позитивное в этой встрече в Брюсселе, так это то, что европейские посредники, в том числе и Верховный представитель ЕС по иностранным делам Жозеп Боррель, и спецпредставитель ЕС на переговорах Мирослав Лайчак, могли своими глазами увидеть то, с каким отсутствием понимания реальности и здравого смысла выступал новый премьер-министр Косово Альбин Курти. Его единственной идеей, единственной целью его выступления на этом этапе переговоров между Белградом и Приштиной была попытка обструкции, обессмысливания любого диалога и провоцирования нашей стороны, официального Белграда, чтобы мы отступили от стола переговоров.
…То есть в техническом смысле это усиливает нашу позицию. Но, к сожалению, мы живем не в идеальном мире и за прошедшие годы и десятилетия мы много раз наблюдали, что политический Запад излишне часто применяет двойные стандарты. Если вдруг по какой-то причине мы бы отказались выполнять взятые на себя обязательства — нам бы небо обрушилось на голову!»
«Итак, мы видим разумную и приемлемую для нас риторику европейских посредников, которые ясно указали на то, что это Приштина создает проблемы в процессе диалога, и которая диалог фактически саботирует. Однако мы все еще ожидаем, когда за этой позитивной риторикой последуют конкретные шаги со стороны ЕС. Ведь Евросоюз не только медиатор, но и гарант соглашений с 2013 года — первого рамочного соглашения и всех последующих. К сожалению, подобной решимости на конкретные шаги на данный момент в Брюсселе нет.
Даже предыдущая администрация Дональда Трампа в лице специального представителя президента Ричарда Гренелла проявляла намного большую готовность к конкретным действиям, которыми наказывала Приштину за неконструктивный подход. Со стороны Брюсселя мы не наблюдаем ничего подобного»
«Весьма часто в европейских столицах говорят о так называемой «долговой ловушке», в которой могут оказаться страны, развивающие экономические отношения с Китаем. В случае с Сербией этого не может произойти, с учетом того, что все наши проекты экономического сотрудничества с КНР — так называемые «здоровые проекты». Нет никакой опасности «долговой ловушки», мы от нее на расстоянии в тысячи миль.
Возможно, подобное может произойти с некоторыми соседними странами. Но, когда речь идет о Сербии — размер нашей задолженности в соотношении государственного долга и ВВП составляет менее 60%. Это соответствует Маастрихтским критериям, которые действуют и в самом Евросоюзе, и которые нарушают порядка половины стран ЕС»
Во второй части интервью с замминистра и госсекретарем МИД Сербии Неманьей Старовичем обсудили принятую в Черногории резолюцию о геноциде в Сребренице, итоги работы нового правительства ЧГ в направлении улучшения (на самом деле нет) отношений с Сербией, китайские инвестиции, неадекватное поведение «косовского премьера» Курти на переговорах в Брюсселе. Рекомендую прочесть полностью, вот самое, на мой взгляд, интересное:
«Все идет в направлении унитаризации Боснии и Герцеговины, чтобы Республика Сербская была лишена каких-либо полномочий через формулу «один человек — один голос». Таким образом, были бы нивелированы коллективные права сербского и хорватского народов, которые определены Дейтонскими соглашениями (поскольку бошняки составляют 50% населения БиГ, а сербы всего 32%, хорватов — лишь 14%, — прим.). Одно из измерений, в котором этот план реализуется — попытка навесить на сербов в Боснии и Герцеговине ярлык коллективной вины, заявив, что Республика Сербская была образована с помощью некого «геноцида», и потому не имеет права на существование»
«Весь сербский народ и в Сербии, и в Республике Сербской, и на всех Балканах безмерно благодарен нашим друзьям из Российской Федерации, которые под угрозой вето в ООН еще в 2015 году воспрепятствовали принятию резолюции, предложенной Великобританией, которая бы определила сербов как «геноцидный» народ. Мы уверены, что если вновь возникнут подобные инициативы, наши друзья из Российской Федерации точно так же поддержат нашу страну и наш народ»
«Если и было нечто позитивное в этой встрече в Брюсселе, так это то, что европейские посредники, в том числе и Верховный представитель ЕС по иностранным делам Жозеп Боррель, и спецпредставитель ЕС на переговорах Мирослав Лайчак, могли своими глазами увидеть то, с каким отсутствием понимания реальности и здравого смысла выступал новый премьер-министр Косово Альбин Курти. Его единственной идеей, единственной целью его выступления на этом этапе переговоров между Белградом и Приштиной была попытка обструкции, обессмысливания любого диалога и провоцирования нашей стороны, официального Белграда, чтобы мы отступили от стола переговоров.
…То есть в техническом смысле это усиливает нашу позицию. Но, к сожалению, мы живем не в идеальном мире и за прошедшие годы и десятилетия мы много раз наблюдали, что политический Запад излишне часто применяет двойные стандарты. Если вдруг по какой-то причине мы бы отказались выполнять взятые на себя обязательства — нам бы небо обрушилось на голову!»
«Итак, мы видим разумную и приемлемую для нас риторику европейских посредников, которые ясно указали на то, что это Приштина создает проблемы в процессе диалога, и которая диалог фактически саботирует. Однако мы все еще ожидаем, когда за этой позитивной риторикой последуют конкретные шаги со стороны ЕС. Ведь Евросоюз не только медиатор, но и гарант соглашений с 2013 года — первого рамочного соглашения и всех последующих. К сожалению, подобной решимости на конкретные шаги на данный момент в Брюсселе нет.
Даже предыдущая администрация Дональда Трампа в лице специального представителя президента Ричарда Гренелла проявляла намного большую готовность к конкретным действиям, которыми наказывала Приштину за неконструктивный подход. Со стороны Брюсселя мы не наблюдаем ничего подобного»
«Весьма часто в европейских столицах говорят о так называемой «долговой ловушке», в которой могут оказаться страны, развивающие экономические отношения с Китаем. В случае с Сербией этого не может произойти, с учетом того, что все наши проекты экономического сотрудничества с КНР — так называемые «здоровые проекты». Нет никакой опасности «долговой ловушки», мы от нее на расстоянии в тысячи миль.
Возможно, подобное может произойти с некоторыми соседними странами. Но, когда речь идет о Сербии — размер нашей задолженности в соотношении государственного долга и ВВП составляет менее 60%. Это соответствует Маастрихтским критериям, которые действуют и в самом Евросоюзе, и которые нарушают порядка половины стран ЕС»
Как Босния стала европейским центром по вербовке ваххабитов
Бранислав Пухало, начальник службы личной безопасности Ратко Младича, в течение десяти лет ежедневно и практически круглосуточно сопровождал генерала. В интервью капитан поделился воспоминаниями о легендарном командире, рассказал, что предшествовало трагедии в Сребренице, и объяснил, как в Боснии появились первые в Европе моджахеды и почему страна превратилась в важнейший на континенте центр по рекрутингу и обучению ваххабитов. Выделю несколько интересных моментов:
— Как вы объясняете, что первые моджахеды появились на Озренском фронте? Тогда исламисты впервые (как позже ИГ, запрещенный в РФ) начали рубить головы перед камерами. Почему Запад тогда замолчал эти преступления?
— Запад замолчал эти преступления, потому что всегда был против сербов. И что бы мусульмане и хорваты ни творили над сербами — им не казалось страшным. CNN и все мировые медиа показывали в негативном ключе исключительно сербов. Алия Изетбегович (лидер бошняков. — прим.) посетил Саудовскую Аравию и другие мусульманские страны, и с помощью официальной политики договорился о переброске моджахедов в Боснию. Они прибывали в порт Плоче в Хорватии, откуда их перебрасывали на мусульманскую территорию, а позднее — уже в Неум на территории Боснии, где их сажали в грузовики и распределяли по всей мусульманской территории. Всего около трех-четырех тысяч моджахедов прибыли воевать на стороне мусульманской федерации.
Большинство этих моджахедов осталось жить в Боснии после войны. И в итоге сейчас там около 15 тысяч ваххабитов. Их становится все больше, потому что у них много детей, и они скупили достаточно много земли, ведь арабские страны давали им деньги. Они теперь официальные граждане Боснии и Герцеговины. И таким образом, Босния и Герцеговина превратилась в важнейший в Европе центр по вербовке и обучению радикальных исламистов, которые совершают теракты в Европе и по всему миру.
***
…В Республику Сербскую приезжал глава МИД РФ Андрей Козырев. Ратко Младич ездил несколько раз в Россию. В 1995 году мы провели в Москве около недели, Ратко тогда встречался с Козыревым во дворце Романовых, встречался с Юрием Батуриным. Не встретился он разве что с Ельциным, который якобы проходил тогда лечебные процедуры на Кавказе. Русские нам тогда обещали всяческое содействие. Потом к нам даже приезжали 20 офицеров российской армии в Республику Сербскую, во главе с заместителем начальника Генштаба. Были десять дней, все снимали…
Ратко сказал, что лишь зря потратил на них время. Не дали нам ни единой иглы для шитья, не то что ПЗРК «Игла». Ничего не дали, кроме пустых обещаний.
А все потому, что в России Ельцин был у власти… Вспоминаю, как мы ехали на «Чайке» с министром обороны Грачевым и начальником Генштаба Колесниковым, и когда проезжали Белый дом, Грачев говорит: «Товарищ Младич, вот здесь из танка мы обстреливали Белый дом». А Младич ему отвечает: «Что ты хвастаешься тем, что стрелял в свой народ, что ты не стреляешь по Америке? Легко тебе стрелять в свой народ, в свой парламент». Он это сказал Грачеву в лицо!
Бранислав Пухало, начальник службы личной безопасности Ратко Младича, в течение десяти лет ежедневно и практически круглосуточно сопровождал генерала. В интервью капитан поделился воспоминаниями о легендарном командире, рассказал, что предшествовало трагедии в Сребренице, и объяснил, как в Боснии появились первые в Европе моджахеды и почему страна превратилась в важнейший на континенте центр по рекрутингу и обучению ваххабитов. Выделю несколько интересных моментов:
— Как вы объясняете, что первые моджахеды появились на Озренском фронте? Тогда исламисты впервые (как позже ИГ, запрещенный в РФ) начали рубить головы перед камерами. Почему Запад тогда замолчал эти преступления?
— Запад замолчал эти преступления, потому что всегда был против сербов. И что бы мусульмане и хорваты ни творили над сербами — им не казалось страшным. CNN и все мировые медиа показывали в негативном ключе исключительно сербов. Алия Изетбегович (лидер бошняков. — прим.) посетил Саудовскую Аравию и другие мусульманские страны, и с помощью официальной политики договорился о переброске моджахедов в Боснию. Они прибывали в порт Плоче в Хорватии, откуда их перебрасывали на мусульманскую территорию, а позднее — уже в Неум на территории Боснии, где их сажали в грузовики и распределяли по всей мусульманской территории. Всего около трех-четырех тысяч моджахедов прибыли воевать на стороне мусульманской федерации.
Большинство этих моджахедов осталось жить в Боснии после войны. И в итоге сейчас там около 15 тысяч ваххабитов. Их становится все больше, потому что у них много детей, и они скупили достаточно много земли, ведь арабские страны давали им деньги. Они теперь официальные граждане Боснии и Герцеговины. И таким образом, Босния и Герцеговина превратилась в важнейший в Европе центр по вербовке и обучению радикальных исламистов, которые совершают теракты в Европе и по всему миру.
***
…В Республику Сербскую приезжал глава МИД РФ Андрей Козырев. Ратко Младич ездил несколько раз в Россию. В 1995 году мы провели в Москве около недели, Ратко тогда встречался с Козыревым во дворце Романовых, встречался с Юрием Батуриным. Не встретился он разве что с Ельциным, который якобы проходил тогда лечебные процедуры на Кавказе. Русские нам тогда обещали всяческое содействие. Потом к нам даже приезжали 20 офицеров российской армии в Республику Сербскую, во главе с заместителем начальника Генштаба. Были десять дней, все снимали…
Ратко сказал, что лишь зря потратил на них время. Не дали нам ни единой иглы для шитья, не то что ПЗРК «Игла». Ничего не дали, кроме пустых обещаний.
А все потому, что в России Ельцин был у власти… Вспоминаю, как мы ехали на «Чайке» с министром обороны Грачевым и начальником Генштаба Колесниковым, и когда проезжали Белый дом, Грачев говорит: «Товарищ Младич, вот здесь из танка мы обстреливали Белый дом». А Младич ему отвечает: «Что ты хвастаешься тем, что стрелял в свой народ, что ты не стреляешь по Америке? Легко тебе стрелять в свой народ, в свой парламент». Он это сказал Грачеву в лицо!
Сребреница: миф, реальность и забытые сербские жертвы боснийской войны
К годовщине трагических событий в Сребренице — выпустила большой материал, в котором попыталась проанализировать и объяснить исторический контекст, предысторию и последствия происшедшего и напомнить о забытых сербских жертвах боснийской войны. События 11 июля 1995 года заслуживают отдельного кропотливого разбора, но в статье я постаралась дать более широкий взгляд на проблематику и её геополитическое значение. Для этого пообщалась с ведущими экспертами по этому вопросу — в частности, ведущим сербским политологом, Ненадом Кецмановичем, а также с дипломатом, выдающимся востоковедом и членом международной комисси по исследованию страданий сербов в Сараево, Дарко Танасковичем. Рекомендую прочесть материал полностью. Вынесу сюда лишь пару интересных моментов:
«В частности, согласно докладу [учрежденной правительством РС международной комиссии], в Сребренице погибли 3714 человек — а не более 8 тысяч, как это утверждают бошняки и представители стран Запада. Причем среди жертв были преимущественно военнопленные бошняки, которым не удалось прорваться во время контрнаступления сербских сил, а не мирные жители.
…Стоит напомнить, что на различные ошибки и неточности в официальной версии событий указывали ранее даже бошняцкие эксперты — например, еще в 2010 году директор Сараевского исследовательского-документационного центра Мирсад Токач заявил, что в ходе расследования было обнаружено, что около 500 человек, которые числятся в списке мусульманских жертв в Сребренице, живы до сих пор, а в мемориальном центре Поточари похоронено 70 человек, которые в июле 1995 года вообще там не проживали»
«Тень на продвигаемую Западом версию о геноциде в муниципалитете Сребреница бросает и тот факт, что ужасные преступления бошняков против сербов, которые происходили в той же местности, как и совершенные против сербов из Сараево, международное сообщество предпочло «не заметить» и просто предать забвению.
…Преступления против сербского населения Сараево (столицы Боснии и Герцеговины) с 1991 по 1995 годы также стали темой расследования второй группы экспертов независимой международной комиссии во главе с Рафаелем Израэли. В соответствующем докладе указывается, что бошняцкая правящая «Партия демократического действия», возглавляемая автором одиозной «Исламской декларации» и лидером боснийских мусульман А. Изетбетговичем, на высшем уровне планировала и осуществляла кампанию террора против сербских жителей столицы.
…С 1992 по 1995 год тысячи сербов оказывались за решеткой без малейшего повода и находясь в тюрьме были подвержены самому жестокому насилию, исключительно по причине своей национальной принадлежности. Одним из специфичных аспектов этой кампании террора было создание огромной сети частных тюрем, в которых совершались самые ужасные злодеяния (пытки и изнасилования). Установлен список из 211 концлагерей и мест заточения для сербов.
В Сараево было убито почти 3 тысячи сербских мирных жителей, а порядка 1700 были тяжело ранены. …две трети убитых и раненных никак не были связаны с военными действиями, а именно были жертвами подобных злодеяний» — говорится в докладе международной комиссии»…
…«Это делалось планомерно и систематически — как до активных боевых действий, так и во время и после войны. В результате было изгнано 150 тысяч сербских жителей. Сегодня город, который до войны был крупнейшим сербским городом после Белграда на Балканах, превратился в мусульманский город, где 95% населения составляют бошняки, а также джихадисты, ваххабиты и мигранты» — отмечает Кецманович.
…«Когда наша комиссия, проводившая исследования о страданиях сербов в Сараево, закончила свою работу и представила доклад на 1250 страниц — никто не смог ответить конструктивно или противопоставить какие-то аргументы, о которых бы можно было говорить, но сразу же началась истерика с попыткой надавить на моральный аспект: как вообще вы посмели поставить под сомнение, что главные пострадавшие в Сараево были мусульмане, что сербы окружили Сараево, что уничтожали его и так далее» — рассказывает Танаскович.
К годовщине трагических событий в Сребренице — выпустила большой материал, в котором попыталась проанализировать и объяснить исторический контекст, предысторию и последствия происшедшего и напомнить о забытых сербских жертвах боснийской войны. События 11 июля 1995 года заслуживают отдельного кропотливого разбора, но в статье я постаралась дать более широкий взгляд на проблематику и её геополитическое значение. Для этого пообщалась с ведущими экспертами по этому вопросу — в частности, ведущим сербским политологом, Ненадом Кецмановичем, а также с дипломатом, выдающимся востоковедом и членом международной комисси по исследованию страданий сербов в Сараево, Дарко Танасковичем. Рекомендую прочесть материал полностью. Вынесу сюда лишь пару интересных моментов:
«В частности, согласно докладу [учрежденной правительством РС международной комиссии], в Сребренице погибли 3714 человек — а не более 8 тысяч, как это утверждают бошняки и представители стран Запада. Причем среди жертв были преимущественно военнопленные бошняки, которым не удалось прорваться во время контрнаступления сербских сил, а не мирные жители.
…Стоит напомнить, что на различные ошибки и неточности в официальной версии событий указывали ранее даже бошняцкие эксперты — например, еще в 2010 году директор Сараевского исследовательского-документационного центра Мирсад Токач заявил, что в ходе расследования было обнаружено, что около 500 человек, которые числятся в списке мусульманских жертв в Сребренице, живы до сих пор, а в мемориальном центре Поточари похоронено 70 человек, которые в июле 1995 года вообще там не проживали»
«Тень на продвигаемую Западом версию о геноциде в муниципалитете Сребреница бросает и тот факт, что ужасные преступления бошняков против сербов, которые происходили в той же местности, как и совершенные против сербов из Сараево, международное сообщество предпочло «не заметить» и просто предать забвению.
…Преступления против сербского населения Сараево (столицы Боснии и Герцеговины) с 1991 по 1995 годы также стали темой расследования второй группы экспертов независимой международной комиссии во главе с Рафаелем Израэли. В соответствующем докладе указывается, что бошняцкая правящая «Партия демократического действия», возглавляемая автором одиозной «Исламской декларации» и лидером боснийских мусульман А. Изетбетговичем, на высшем уровне планировала и осуществляла кампанию террора против сербских жителей столицы.
…С 1992 по 1995 год тысячи сербов оказывались за решеткой без малейшего повода и находясь в тюрьме были подвержены самому жестокому насилию, исключительно по причине своей национальной принадлежности. Одним из специфичных аспектов этой кампании террора было создание огромной сети частных тюрем, в которых совершались самые ужасные злодеяния (пытки и изнасилования). Установлен список из 211 концлагерей и мест заточения для сербов.
В Сараево было убито почти 3 тысячи сербских мирных жителей, а порядка 1700 были тяжело ранены. …две трети убитых и раненных никак не были связаны с военными действиями, а именно были жертвами подобных злодеяний» — говорится в докладе международной комиссии»…
…«Это делалось планомерно и систематически — как до активных боевых действий, так и во время и после войны. В результате было изгнано 150 тысяч сербских жителей. Сегодня город, который до войны был крупнейшим сербским городом после Белграда на Балканах, превратился в мусульманский город, где 95% населения составляют бошняки, а также джихадисты, ваххабиты и мигранты» — отмечает Кецманович.
…«Когда наша комиссия, проводившая исследования о страданиях сербов в Сараево, закончила свою работу и представила доклад на 1250 страниц — никто не смог ответить конструктивно или противопоставить какие-то аргументы, о которых бы можно было говорить, но сразу же началась истерика с попыткой надавить на моральный аспект: как вообще вы посмели поставить под сомнение, что главные пострадавшие в Сараево были мусульмане, что сербы окружили Сараево, что уничтожали его и так далее» — рассказывает Танаскович.
Черногория остается американской колонией
Борис Малагурский — известный сербский режиссер-документалист и телеведущий, автор ряда культовых документальных фильмов. В частности, «Тяжесть цепей» (три части) — о развале Югославии и ее последующем порабощении с помощью навязанных Западом неолиберальных экономических реформ, кредитов, грабительской приватизации и пропаганды западных НПО. Недавно Малагурский выпустил фильм «Черногория: разделенная страна», посвященный массовым народным протестам против закона «О свободе вероисповедания», направленного против Сербской православной церкви: храмы должны были перейти в «равноправное» пользование непризнанной раскольнической «Черногорской православной церкви».
В интервью мы обсудили, почему победа анти-Джукановичевских сил на выборах не принесла ожидаемых результатов и не привела к развороту во внешней политике, допущенные Западом ошибки при продвижении своих интересов в Сербии, а также пассивность России в продвижении своих ценностей среди сербской молодежи.
«США воспринимает сербов как «русских в миниатюре». Антироссийская политика — на Балканах получает свое отражение как антисербская политика.
Некоторые говорят, что если бы сербы пошли на все, что требует Запад – против сербов бы не проводилась подобная политика. Но мы видим, что македонцы в Северной Македонии согласились на все условия, чтобы избежать нищеты и сепаратистских войн – в результате получили и войну в 2001-м, и сейчас это одна из самых бедных стран в Европе»
«Нельзя забывать про... …огромное влияние посольств стран Запада в Черногории, прежде всего, США и Великобритании. Черногория, как и большая часть стран на Балканах – американская колония»
«Думаю, Мило Джуканович после 30 лет у власти стал очень неприятной темой для разговора на Западе, где упорно твердят, что выступают за сменяемость власти и за демократию. При этом в Черногории Запад поддерживает человека, который автократически и жестко правил тридцать лет. Возможно, на Западе допустили, чтобы ДПС в данный момент — особенно во время кризиса, пока бушует пандемия — была временно свергнута, чтобы можно было сказать: «вот, смотрите, Черногория демократическая страна и имеет сменяемость власти», а потом снова вернуть все рычаги власти Джукановичу. Я бы не удивился, если это и было целью посольств стран Запада. Поэтому они подстрекают к раздорам и несогласию в правительстве по всем актуальным вопросам»
«…нам [сербам и русским] стоит больше узнавать друг о друге. Для этого необходимо создавать программы, по которым сербам были бы более доступны путешествия в Россию, программы по обмену студентами, чтобы лучшие студенты получали возможность посмотреть Россию. Необходимо открывать центры по изучению русского языка, как это делают другие страны – например, институт Сервантеса, институт Гете, и др. Причем, подобные центры должны открываться не только в Белграде — но и в других городах по всей Сербии»
«…Когда сербская молодежь размышляет: куда бы направиться в путешествие – в Париж, в Берлин или Москву — мне бы хотелось, чтобы они чаще выбирали Москву и другие города России. Полагаю, следует работать в этом направлении, чтобы устанавливались непосредственные связи между людьми, чтобы было больше совместных культурных и художественных проектов. Например, Милош Бикович привносит большой вклад, связывая Сербию и Россию с помощью кино»
«Я считаю аморальным выделять Сребреницу и возводить жертв этой трагедии на пьедестал с помощью каких-либо ярлыков — ведь это умаляет страдания всех остальных. 100000 людей погибли в БиГ. Почему Сребреница «важнее» остальных преступлений и более 90.000 погибших? Каждое преступление и каждая смерть ужасна. А Сребреница используется исключительно в политических целях, чтобы оправдать интервенцию НАТО против сербов на территории Боснии и Герцеговины, а позднее – её колонизацию с помощью кредитной ловушки МВФ. Более того — они хотят использовать это как предлог для упразднения Республики Сербской»
Борис Малагурский — известный сербский режиссер-документалист и телеведущий, автор ряда культовых документальных фильмов. В частности, «Тяжесть цепей» (три части) — о развале Югославии и ее последующем порабощении с помощью навязанных Западом неолиберальных экономических реформ, кредитов, грабительской приватизации и пропаганды западных НПО. Недавно Малагурский выпустил фильм «Черногория: разделенная страна», посвященный массовым народным протестам против закона «О свободе вероисповедания», направленного против Сербской православной церкви: храмы должны были перейти в «равноправное» пользование непризнанной раскольнической «Черногорской православной церкви».
В интервью мы обсудили, почему победа анти-Джукановичевских сил на выборах не принесла ожидаемых результатов и не привела к развороту во внешней политике, допущенные Западом ошибки при продвижении своих интересов в Сербии, а также пассивность России в продвижении своих ценностей среди сербской молодежи.
«США воспринимает сербов как «русских в миниатюре». Антироссийская политика — на Балканах получает свое отражение как антисербская политика.
Некоторые говорят, что если бы сербы пошли на все, что требует Запад – против сербов бы не проводилась подобная политика. Но мы видим, что македонцы в Северной Македонии согласились на все условия, чтобы избежать нищеты и сепаратистских войн – в результате получили и войну в 2001-м, и сейчас это одна из самых бедных стран в Европе»
«Нельзя забывать про... …огромное влияние посольств стран Запада в Черногории, прежде всего, США и Великобритании. Черногория, как и большая часть стран на Балканах – американская колония»
«Думаю, Мило Джуканович после 30 лет у власти стал очень неприятной темой для разговора на Западе, где упорно твердят, что выступают за сменяемость власти и за демократию. При этом в Черногории Запад поддерживает человека, который автократически и жестко правил тридцать лет. Возможно, на Западе допустили, чтобы ДПС в данный момент — особенно во время кризиса, пока бушует пандемия — была временно свергнута, чтобы можно было сказать: «вот, смотрите, Черногория демократическая страна и имеет сменяемость власти», а потом снова вернуть все рычаги власти Джукановичу. Я бы не удивился, если это и было целью посольств стран Запада. Поэтому они подстрекают к раздорам и несогласию в правительстве по всем актуальным вопросам»
«…нам [сербам и русским] стоит больше узнавать друг о друге. Для этого необходимо создавать программы, по которым сербам были бы более доступны путешествия в Россию, программы по обмену студентами, чтобы лучшие студенты получали возможность посмотреть Россию. Необходимо открывать центры по изучению русского языка, как это делают другие страны – например, институт Сервантеса, институт Гете, и др. Причем, подобные центры должны открываться не только в Белграде — но и в других городах по всей Сербии»
«…Когда сербская молодежь размышляет: куда бы направиться в путешествие – в Париж, в Берлин или Москву — мне бы хотелось, чтобы они чаще выбирали Москву и другие города России. Полагаю, следует работать в этом направлении, чтобы устанавливались непосредственные связи между людьми, чтобы было больше совместных культурных и художественных проектов. Например, Милош Бикович привносит большой вклад, связывая Сербию и Россию с помощью кино»
«Я считаю аморальным выделять Сребреницу и возводить жертв этой трагедии на пьедестал с помощью каких-либо ярлыков — ведь это умаляет страдания всех остальных. 100000 людей погибли в БиГ. Почему Сребреница «важнее» остальных преступлений и более 90.000 погибших? Каждое преступление и каждая смерть ужасна. А Сребреница используется исключительно в политических целях, чтобы оправдать интервенцию НАТО против сербов на территории Боснии и Герцеговины, а позднее – её колонизацию с помощью кредитной ловушки МВФ. Более того — они хотят использовать это как предлог для упразднения Республики Сербской»