Здоровый консерватизм как национальная идея России

В своей «валдайской речи» в нынешнем году президент России Владимира Путина, как всегда, отметил главное – привычный нам мир меняется. Причем перемены носят не просто глобальный, а в подавляющем большинстве системный характер.

Это не временные флуктуации, бороться с которыми можно опираясь на ранее накопленный опыт. Происходит переход количества в новое качество. Это та самая эпоха перемен, жить в которую китайская мудрость не рекомендует. Но тут уж ничего не поделать. Как метко сформулировал Александр Кушнер: времена не выбирают, в них живут и умирают.

Нельзя сказать, что перемены стали внезапными. Они шли всегда. Рабовладельчество рассыпалось под ногами феодализма. Он, в свою очередь, уступил мир капитализму. Научно технический прогресс ускорял темпы преобразований. Согласно официальной хронологии, рабовладельческий строй существовал с VIII до нашей эры по V–VI век нашей.

Если не считать Китай, то наступивший потом феодализм просуществовал примерно с падения Римской империи в V веке до так называемой «Весны народов» 1848 года. Если на рабовладельческую эпоху пришлось около 1300 лет, на феодальную – почти столько же, то капитализм к своему сегодняшнему системному кризису пришел всего менее чем за 200 лет.

Впрочем, это не удивительно. Технологии сжимают время. В 1552 году, чтобы собрать 150-тысячное войско и привести его к Казани, царю Ивану IV Грозному потребовалось около четырех месяцев. Через четыре века, при подготовке Берлинской наступательной операции в 1945 году, командование РККА за 11 дней перебросило четыре общевойсковые армии, численностью свыше 3 млн человек на 350 километров из района городов Данцинг и Гдыня на рубеж реки Одер. А в нынешнем году в рамках стратегических учений «Запад 2021» свыше 250 тыс. человек и 350 единиц наземной боевой техники было переброшено за 230 километров уже менее чем за 30 часов.

Еще каких-то три сотни лет назад трансконтинентальная торговля охватывала лишь предметы роскоши, вроде шелка, чая, специй. Сегодня 90% всего потребления состоит из продуктов, произведенных далеко от того магазина, в котором они покупаются. А не менее 70% - далеко от той страны, в которой этот магазин находится.

Но главный опыт заключается в другом. Перестают работать практически все торгово-экономические, финансовые и военно-политические механизмы, созданные после Второй мировой войны.

Коронавирус буквально в считанные недели разрушил десятилетиями складывавшийся механизм торговых и производственных связей. Из-за технической неполадки обрушились магистральные маршрутизаторы, отвечавшие за координацию сетевого трафика между дата-центрами Facebook. Что обернулось прекращением работы не только конкретно этой социальной сети, но и множества связанных с ней сервисов.

Досталось и несвязанным. Последствия проблемы до сих пор регистрируются по всему Интернету. Казалось бы, подумаешь, какая-то сеть для публикации фотографий, но тут выяснилось, что на нее, и другие аналогичные сервисы, только в России прямо завязано, по крайней мере, 15% малого и среднего бизнеса.

А хуже всего, что под угрозой оказался элементарный здравый смысл, лежащий в основе базового мировосприятия, опираясь на которое люди вырабатывают и воспринимают идеи, далее становящиеся отправными точками и последующими целями уже для управленческих решений.

Продолжение – в аналитическом материале РУССТРАТ.