Дмитрий Ольшанский на «Октагоне».

Летом двадцать первого года в Москве – политический траур.
Либеральные активисты, все эти редакторы непримиримых изданий и друзья свободного мира громко причитают о том, что власть применяет к ним избирательный метод репрессий: здесь вижу, а тут не вижу.
Ты у нас, мил человек, получил перевод из Брюсселя в три евро – и, значит, поймали тебя, будешь иноагентом, экстремистом и нежелательным лицом, палки тебе от нас в колёса, зато Иван Иваныч, генерал и орденов кавалер, аж прописался уже на Лазурном берегу с нежной любовницей, да и капиталы свои держит неведомо где, но явно далеко, и всё-таки ему за это ничего не будет.
Метод такой и в самом деле у нас широко применяется, но печальная правда состоит в том, что сами либеральные активисты буквально обожали именно такой подход к реальности ещё задолго до того, как Госдума начала принимать против них разные свирепые законы.
Вся тридцатилетняя история послесоветского прогрессизма есть одно сплошное «здесь вижу, а здесь не вижу».
Переворот ГКЧП 19.08.1991 вижу, а переворот Ельцина 21.09.1993 не вижу.
Первую чеченскую вижу, а изгнание и избиение русских (с попутным разбоем) дудаевцами-ичкерийцами не вижу.
Угрозу возвращения коммунизма вижу, а мухлёжные выборы 1996 года и скупку страны за копейки криминальными баронами не вижу (только через поколение увидели, лицемерно вздохнули).
Спецслужбистское прошлое Путина или Сечина вижу, а гангстерское прошлое Ходорковского и Невзлина не вижу.
«За нашу и вашу свободу» вижу, а поражение русских в правах в Прибалтике не вижу.
Проблемы грузин вижу, а проблемы осетин не вижу.
В Киеве, что надо, вижу, а что не надо, включая документальные римэйки фильма «Иди и смотри» с пытками и массовыми убийствами, – нет, не вижу, не иду и не смотрю.
Школьников, которых заставляют учить про великую Россию, вижу, а школьников, которых заставляют учить чужой и ненужный им этнографический язык, – не, не вижу. А если где-то русский язык насовсем запретят, тем более закрываю глаза и зеваю.
Русских наёмников вижу, а наёмников американских, британских и прочих не вижу.
Самоопределение одних земель вижу и приветствую, а самоопределение других проклинаю и презираю, не вижу ничего. Очередной наш госкомнадзор за всем подряд угрожает американской социальной сети, и вот это я вижу, но если сама эта американская сеть пачками выключает русских пользователей и даже самого бывшего президента Америки выключила за неправильный образ мысли, – нет, этого не замечаю.
Список очень длинный, можете сами продолжить.
А принцип всегда один: вижу то, что видит заграница. Что направлено навстречу загранице, что согласуется с её нынешним учением и соответствует её пожеланиям, то и хорошо, а что ей против шерсти, того в лучшем случае нету.