1. Образ молодого Сталина не раскрыт до конца. И это, скорее всего, прокол либо постановщика, либо актрисы. Я про Наташу. В самой пьесе только пунктиром проходит Сталин-поэт и Сталин-марксист. То есть, Сталин как личность творческая и интеллектуал. Компенсировать отсутствие этой линии и должна Наташа. Она – «зеркало», в котором должен отражаться Сталин-интеллектуал, Сталин-поэт, Сталин-человек высокого качества. Вывод, к которому должен прийти зритель: если такая чудесная девушка, как Наташа, любит Сталина, то за что? А вот тут и «Азбука» со стихами молодого Сталина, отобранными самим Чавчавадзе, и его цитаты из Маркса, и его специфический «идеализм материалиста» и многое другое. Так вот, актриса не донесла своё «зеркало» до зрителя, и постановщик не «докрутил» эту линию. Жаль.

2. Не дописан образ генерал-губернатора Смагина. Не знаю, чья вина: автора пьесы или постановщика. Напрашивается более жёсткое противостояние генерал-губернатора и капиталистов (от Ротшильда). Более чёткая и жёсткая линия «нормального человека» Смагина, который готов посмотреть на ситуацию глазами «простого человека», в противостоянии с «человеком-калькулятором» Вайнштедтом (управляющий ротшильдовским заводом), могла показать в совершенно другом ракурсе расклад общественных сил в предреволюционной России. Отчасти и показала, но только так, пунктиром…

3. Опять не знаю, кому предъявить претензии. В такого рода постановке (учитывая кратковременность действа) герою должен противостоять анти-герой. А анти-героя у молодого Сталина – «Сосо» – нет. Все противостояния – на микро-уровне. Нет глобального противостояния. Возможно, это потому, что сами постановщики не осмелились расположить героев на линии «хороший – плохой». Потому что кто тогда «хороший»? Главный герой? «Сосо»? Молодой Сталин? Стрёмно ))) Сторонники «режима»? Зейдлиц? Тоже как-то не очень. Вот и запутались, похоже, авторы в том, кто у них «хороший», а кто «плохой». И вышло, как в постмодернистском дискурсе – все ни то ни сё, "всё относительно", в том числе добро и зло... В итоге «идеологическая» по определению (про Сталина ведь) постановка так и не стала «идеологической». Хорошо это? Плохо? Не знаю. Но я, как простой зритель, хотел не только вопросов, но и ответов.

4. Ленин. С одной стороны, я понимаю замысел: Сталин появился и стал собственно Сталиным на фоне ленинской истории партии. Но зачем Ленина переводить в комичную сферу? Чтобы оттенить Сталина? Но это на более позднем этапе. Конкретно, в условиях этих «единства места и времени» зачем? Зачем эти «полёты» на подтяжках? Зачем эта вечно комичная Крупская? Если бы это была интермедия, может и понял бы, но ведь цитаты из Ленина задают концептуальный фон линии молодого Сталина, собственно, обосновывают его линию поведения, ужасную и прекрасную… Не понял.

И в конце моего короткого поста снова об Эдуарде Боякове, как о художественном руководителе МХАТа им. Горького. Постановка «Чудесный грузин» – это, конечно, общественный подвиг. Без всяких скидок. На фоне того, что Сталин во всех наших кино- и театральных образах карикатурен – за исключением времени Великой Отечественной, и то не всегда – показ молодого Сталина как «возвышенного материалиста», как «реалиста, готового на всё ради достижения цели», в том числе и на провокацию, как человека, верящего в свою мечту, и готового уничтожить всё, что лежит на пути к достижению этой мечты, – это выход за рамки шаблона и мейнстрима. На самом деле, Эдуард Бояков открыл «окно Овертона», в результате чего мы рано или поздно сможем отнестись к Сталину и к эпохе Сталина спокойно и с уважением. И сможем, наконец-то, отдать дань памяти тем, кто создал страну – ту, в которой мы сейчас живём.