«Я ТЕБЕ ОДИН УМНЫЙ ВЕЩЬ СКАЖУ, ТЫ ТОЛЬКО НЕ ОБИЖАЙСЯ…»
Однажды тбилисские гаишники остановили автомобиль Фрунзика Мкртчяна на Красном мосту, что на границе Грузии, Азербайджана и Армении.
Актер после спектаклей в Тбилиси возвращался домой в Ереван.
Фрунзик Мкртчян вышел из машины, чтобы показать свое лицо. Сотрудники ГАИ сделали вид, что не узнают и потребовали права. Заглянув в водительское удостоверение, попросили пройти с ними. Пришлось согласиться, сердце тревожно забилось.
Когда гаишники провели «задержанного» под мост, перед ними открылась такая картина: на поляне был накрыт грузинский стол, за которым расположились друзья Фрунзика Мкртчяна – актеры Тбилисского драматического театра имени Руставели.
Они встали, держа в руках бокалы с золотистым кахетинским, и над Курой затянули песню: - «Ов, сирун, сирун, инчу мотецар, Сртыс гахтникн инчу имацар…»
Однажды тбилисские гаишники остановили автомобиль Фрунзика Мкртчяна на Красном мосту, что на границе Грузии, Азербайджана и Армении.
Актер после спектаклей в Тбилиси возвращался домой в Ереван.
Фрунзик Мкртчян вышел из машины, чтобы показать свое лицо. Сотрудники ГАИ сделали вид, что не узнают и потребовали права. Заглянув в водительское удостоверение, попросили пройти с ними. Пришлось согласиться, сердце тревожно забилось.
Когда гаишники провели «задержанного» под мост, перед ними открылась такая картина: на поляне был накрыт грузинский стол, за которым расположились друзья Фрунзика Мкртчяна – актеры Тбилисского драматического театра имени Руставели.
Они встали, держа в руках бокалы с золотистым кахетинским, и над Курой затянули песню: - «Ов, сирун, сирун, инчу мотецар, Сртыс гахтникн инчу имацар…»