Тут есть один нюанс, — турками реально хотят быть многие, вне зависимости от этнического происхождения.
Потому что, Турция — националистическое государство (не зря ведь Турция, — это пример для украинских национал-социалистов). В этом парадокс и крайняя эффективность национализма, как идеологии, что проявляется и в успешных проекциях мягкой силы Турции за рубежом. Взять тот же феномен «ЧВК Вагнер» и его крайнюю популярность в Африке, — никого не пугало присутствие идеологии в организации — русского национализма, и отчасти язычества. Наоборот, привлекало и привлекает африканцев. «Мягкая сила» есть лишь проекция реальной, «жесткой силы» если хотите.
И лишь внутри России, с подачи этнических либералов и этнических чекистов продолжает доминировать точка зрения о том, что русский национализм, — представляет опасность для российской государственности.

Что касается самой Турции, то там давно уже идёт спор и конкуренция сугубо между националистами и ультранационалистами. А многие малые народы внутри самой Турции, даже в гораздо большей мере турки и турецкие националисты, чем скажем, коренные жители Стамбула.

Одной из производных сильной национальной идеологии можно назвать включение ряда других стран как в число ближайших союзников, так и в общий геополитический фарватер, который реализует Анкара. Яркий тому пример Азербайджан. Активное участие Баку в Движении неприсоединения, собственная во многом дополняющая турецкую, стратегия в той же Африке и Центральной Азии, и пр. У России, увы, таких союзников пока что нет.

#турция